Искусство прошлого века в нашей стране было пропитано идеологией. После распада СССР у художников появилось право выбора. Как вы считаете, можно ли назвать современное искусство социальным, злободневным?
Елена: Искусство – это сложная вещь. Задача современного художника, как мы представляем, – это обращение к реальности и наблюдение за ней. Художник создает метафору этой реальности и люди начинают ее узнавать. Так, может быть, они чего-то не замечают, а когда художник доносит им свое сообщение, людям открывается привычная действительность в новом ключе. У искусства свой язык, и прямолинейные вещи там не проходят. Нужно понимать этот язык и уметь считывать. Через иносказание можно описать все что угодно. Во многих наших работах, как нам кажется, узнаются время, конкретный период , исторический срез. И они находят отклик у людей. Это, к примеру, наши проекты конца 90-х – середины 2000-х :"Казахстан. Голубой период", "Фото на память. Если гора не идет к Магомету", "Базар".
Многие ваши работы показывают портрет постсоветского человека. Каким вы сами его видите?
Елена: Современные люди более свободны. Если раньше мы жили, как в консервной банке, то в девяностые открылся шлюз, информация хлынула потоком, появились новые возможности. Сейчас другая проблема – переизбыток информации. Современный человек должен уметь ее фильтровать, анализировать, иначе появляется опасность дезориентации.
Виктор: Есть такое понятие, как "биополитика", когда государство берет на себя функции обеспечить население всем необходимым: вот квартира, вот зарплата, вот еще что-то. И человек становится пассивным. Мне кажется, в людях еще осталось это ожидание – получить готовое счастье. На самом деле каждый сам должен выстраивать свою жизнь, не оглядываясь – кто там что подаст. С другой стороны, люди стали и более активны, стали обращать внимание на социальные проблемы, стараются повлиять на их решение.
Елена: Да, люди стали более восприимчивы. Может, в этом сыграли свою роль соцсети. Люди стали чужие проблемы воспринимать как свои. Проявляется гражданская позиция.
.jpg)
Одной из ваших знаковых работ "Художник спит" уже больше двадцати лет. И вдруг вас приглашают с ней на Венецианскую биеннале. Получается, что эта инсталляция актуальна сегодня так же, как и в 90-х годах?
Елена: То, что эту работу пригласили в главный проект Венецианской биеннале, для нас самих стало полной неожиданностью. Куратор выставки Кристин Масель разработала концепцию экспозиции. Кураторы работают, как режиссеры: они выстраивают свою сценическую площадку, подбирают работы так, чтобы раскрыть тему, которую выбирают. Это их некое авторское высказывание. Одна часть этой большой выставки посвящалась теме размышления, погружения в себя. И когда мы смотрели уже готовую экспозицию, видели, как она раскрывается от одного художника к другому, и наша инсталляция была включена как неотъемлемая часть концепции Кристин.
Что касается актуальности нашей работы "Художник спит", то почему-то некоторые вульгарно понимают ее так, что художник – пассивный, он спит и ему ничего не надо. Более того, эту мысль даже проецируют на нас, путая автора с персонажем. В 1996 году проводилась одна из первых свободных выставок, которая была посвящена правам человека. На ее открытии собрались первые тогдашние состоятельные люди. Были накрыты столы с закусками и вином. Красивые гости пили шампанское и прогуливались по красивому залу. И посреди – в буквальном смысле – этого шика мы поставили старую советскую кровать, положили на нее муляж человека и накрыли его потрепанным тоненьким одеялом. Было совершенно непонятно, что это за человек, дышит ли он, жив ли. Люди ходили вокруг этой кровати в недоумении. Это был некий шок, ведь люди любят украшать, а мы сыграли на таком мощном контрасте.
Виктор: "Художник спит" – не про буквальный сон. Это всего лишь значит, что художник питается от жизни. Он не делает из своего творчества бизнес, не штампует работы одну за другой. Иногда ему необходимо заглянуть в себя, подождать немного, прислушаться.
Елена: У Франциско Гойи есть работа, офорт (вид графики. – Прим. ред.), на которой изображен спящий художник. Ее общеизвестное название "Сон разума рождает чудовищ", но на самом графическом листе написана фраза на испанском, которая начинается словами "художник спит". Конечно, подсознательное имеет большое значение, но художник все-таки не проецирует свои сны в работы прямолинейным образом. А сейчас наша инсталляция "Художник спит" – это, скорее, уже исторический экспонат, говорящий о времени. Где все атрибуты аутентичны.
Ваше совместное творчество тоже началось больше двадцати лет назад. Легко ли уживаться вместе двум художникам? Как отделять рабочее от личного?
Елена: У нас рабочие моменты никогда не заканчиваются. И день и ночь под одним соусом.
Невозможно же столько лет говорить друг другу только ласковые слова?
Елена: А мы и не говорим (смеется). Бывает, что и ругаемся, конечно. Но должен же быть разум, чтобы не раздувать из этого конфликт.
.jpg)
К кому из вас чаще приходят идеи?
Виктор: К Лене чаще. Но, конечно, и ко мне они приходят. Бывает, что озаряет во время обычного разговора. В любом случае все идеи оттачиваются в обсуждениях.
Помните вашу первую встречу?
Виктор: Конечно. Мы же поступали вместе в художественное училище. Нам было по 16 лет. На вступительных экзаменах рисовали натюрморты, сидя спиной к спине.
Сразу обратили друг на друга внимание?
Елена: Нет не сразу. Было все постепенно. Определилось все только к концу обучения в училище.
Виктор: Я раньше это понял.
.jpg)
Как появилась идея работать вместе?
Елена: Я много занималась живописью, Виктор – скульптурой. После распада СССР стали появляться открытые выставки, появился интерес к современному искусству, захотелось поменять формы, чтобы выставлять что-то другое. Стали готовить инсталляции. Мне приходили идеи, мы вместе их обсуждали, Витя делал. А как подписывать работы? Мы же оба приложили усилия. Так и стали подписываться совместно. Индивидуальный почерк прослеживается в традиционном искусстве, допустим, в живописи. А у нас почерк общий, наша общая фишка.
Случаются ли у вас творческие кризисы?
Елена: У нас есть целый список несделанных вещей. Идей много – их подкидывает сама жизнь. Только успевай реализовывать.
Вы много путешествуете по разным странам, вы признаны в мире современного искусства. Не возникало ли у вас мысли работать за рубежом? Или главные идеи рождаются именно здесь, в Казахстане?
Елена: Желания уехать не было, хотя, конечно, есть очень большая разница в том, как работает сфера искусства в мире и у нас. Институциональная часть – музеи, выставки, журналы, аналитика, ярмарки – все это очень серьезно. Везде профессионалы. У нас отношение к искусству в основном, как к чему-то второстепенному, чему-то из области развлечения. Но мы здесь живем, работаем и всегда рады участвовать здесь в выставках, если они близки нам по духу.
В этом году вы участвуете в ARTBAT FEST. У вашей фестивальной работы очень милое название – "Уточка". О чем она?
Елена: Мы давно хотели сделать работу, связанную с водой, переходом ее из одного состояния в другое. И вот такая возможность появилась. Проект получился довольно легкий, но раскрывать детали не будем. Поэтому приглашаем всех прийти и увидеть нашу работу своими глазами.
Для информации: ежегодный Международный фестиваль современного искусства ARTBAT FEST был основан в 2010 году и стал первым подобным фестивалем в Казахстане.
За годы проведения фестиваля в его работе приняли участие более 130 художников и кураторов из более чем двадцати стран мира. Казахстанцы увидели более 300 различных произведений современного искусства.
Что можно посетить на фестивале в этом году – читать здесь