О шоу в Алматы
16 декабря во Дворце Республики я вместе с Симфоническим оркестром Алматы представлю новое шоу Mr. Adam: 16 эпизодов и этапов жизни героя – от рождения до осмысления пройденного пути под музыку британского композитора Карла Дженкинса. Музыканты оркестра покажут историю жизни собирательного персонажа Mr. Adam. Идейным вдохновителем нашего шоу стал генеральный продюсер оркестра Кайрат Кульбаев. Режиссером – российский режиссер-постановщик Василий Бархатов.
Адам – это библейский герой, а в переводе с казахского языка это слово означает "человек". Мы окунем зрителя в круговорот жизни человека. Я не сторонник скучных и консервативных выступлений на сцене, поэтому делаю акцент на том, чем можно удивить зрителя визуально.
Конечно, я буду выступать с этой постановкой за рубежом, поэтому добавил и национального колорита: можно будет услышать звучание народных инструментов – сабызгы, сазсырная и кобыза.
Больше года мы готовились к этому выступлению, отыграли технический концерт в мае этого года в Москве. Знаем свои плюсы и минусы, поэтому вычищаем сейчас весь "мусор".
Кстати, за весь год я и мои музыканты не могли ни худеть, ни толстеть, ни прически менять. А все почему? Потому что декорации – это продолжение наших образов в 3D, вы увидите на сцене, какое это крутое зрелище. Музыканты строго по контракту ходили в спортивный зал. Я хочу, чтобы на такого рода шоу приходило больше молодежи, которая не сильно знает, что такое западная классическая музыка. И чтобы с этого момента она захотела узнать больше.
.jpg)
О феминистских традициях и настроениях
Чаще всего после концертов я фотографируюсь с женщинами. Это стало какой-то моей традицией. Но потом друзья и близкие начали шутить на эту тему и я решил ввести новую традицию – фотографироваться с мужчинами отдельно.
Безусловно, я понимаю, что сейчас время эпатажа. Человек по своей сути запоминает все, что находится на грани разумного и недопустимого. Мою фотографию с женскими тампонами в ноздрях тоже многие приводят в пример и считают попыткой обратить на себя внимание. А я не просто один раз сфотографировался с ними, а действительно использую их регулярно в качестве идеальных затычек ради тишины во время записи на студии. Ничего более стерильного и удобного по размеру я не нашел.
Кто-то думает: "Как обладатель золотых дисков и многочисленных правительственных наград может такое допустить?! Это не уровень". А меня это не огорчает и не трогает. Потому что главное для меня – работа на сцене, и мне там приходится работать, как каторжнику, и многие это понимают.
О карме в Мумбае
Я живу в трех странах – Казахстане, Франции и Индии. В Алматы работаю с алматинским оркестром. Раньше у нас была поддержка от городских властей, мы выступали с очень разными постановками, а сейчас наш оркестр – полностью коммерческий проект, мы не зависим от дотаций. Это и плохо, и хорошо. В жизни всегда так: одни двери закрываются, а другие открываются.
Кармой я называю и то, что в 2006 году я попал в Индию и основал в Мумбае симфонический оркестр SOI Mumbai. Можете представить, что прежде до меня классическая музыка там никак не была представлена?! Ни театров, ни балета, ни оркестров там не было и так и не появилось за все эти годы. Как я вообще попал в Индию и уже больше 12 лет работаю и тоже живу там? Я по сей день убежден, что это счастливая карма.
.jpg)
Я выступал на концерте в Лондоне в 2005 году, сразу после выступления к нам за кулисы в гримерную заглянул бизнесмен из Индии. Как оказалось, он был вице-главой крупнейшей корпорации Tata. Он не планировал идти на наш концерт, буквально случайно пошел, вдохновился и предложил нам сотрудничество. Через три месяца мы играли в Индии и за чашкой чая решили, почему же нам не создать оркестр в Индии. Проекты с классической музыкой невозможно связывать с коммерческим успехом – чаще всего это спонсорская поддержка. Так и в моей практике.
Я привез в Мумбай своих музыкантов, которых уволили из моего прежнего оркестра в Уральске. Теперь они не просто участники оркестра, но и преподаватели. Шесть лет назад мне удалось открыть в Мумбае музыкальную школу для талантливых детей. Причем мы не берем туда всех желающих – сократили количество учеников до 50 самых способных. Мы продолжаем успешное сотрудничество с бомбейским Национальным центром искусств. В итоге я провожу в Мумбае не менее четырех месяцев в году. По сути, у меня две крепкие команды, которые я люблю. Это алматинский оркестр и первый и до сих пор единственный симфонический оркестр в Индии...
О детях в Великобритании и Франции
Большую часть своей жизни я прожил за границей: сначала учился в Москве, потом жил в Англии с первой женой. Сейчас обосновался во Франции с новой семьей.
Причем с первой женой я познакомился в метро в Москве и в итоге получил от нее предложение. Стина меня прямо в лоб спросила: "Ты хочешь стать моим бойфрендом?" Я был настолько ошарашен от такого эмансипированного подхода, что почти сразу согласился. Ее не смутило, что на тот момент у нее уже был бойфренд. Я не планировал и не мечтал оказаться в Англии, но получилось, что с 1989 года переехал туда. Потом началось золотое время концертов, гастролей, приглашений, записей в студиях.
У нас родилась дочь Арухан. Я назвал ее в честь своей мамы, с которой у меня были близкие и теплые отношения, несмотря на ее властный и требовательный характер. Мой отец был добряком, а пронзительный взгляд мамы я до сих пор вспоминаю. Помню, как в переполненном автобусе ехал из школы на первую Алма-Ату, приходил домой и мама спрашивала: "Что делал в автобусе?" Я отвечал, что ехал и ничего не делал. "Значит, бери скрипку, занимайся, уже целый час потерял", – отвечала мама. Это было спартанско-пуританское воспитание. Но за такой внешней сухостью я умел различать настоящую любовь мамы. Хоть я и прожил долгое время в Европе, разбрасываться признаниями в любви не научился и не могу привыкнуть, что меня в Казахстане часто называют агашкой. Разве оно мне надо?
Время распорядилось так, что мы разошлись с моей первой женой. Мы нашли силы общаться дальше и растить дочь.
К слову, с Арухан я всегда был близок, с самого ее детства. Был период, когда мы долгое время не могли видеться в силу разных причин, но с ее 14-15 лет мы с ней стали большими друзьями. Она – талантливая актриса, которая сейчас играет в театральных постановках в Лондоне. Арухан снималась в фильме "Анна Каренина" режиссера Джо Райта, где главную роль исполняла Кира Найтли, у нее есть и опыт работы в телесериалах. Сейчас в разговорах со мной она практикует русский язык, потому что часто пробуется на роли в русскоязычные постановки.
Была ли у нее обида, что у меня теперь новая семья? Была. Что скрывать, она думала, что это было моей инициативой уйти из семьи – после откровенных разговоров она поняла, что это не так. Мы сблизились еще больше. Я бы очень хотел, чтобы она приехала в Алматы 16 декабря, но у нее назначены съемки на этот период.
Моя нынешняя жена Василиа не любит публичности, она не хочет, чтобы я размещал фотографии с ней и детьми в инстаграме. Мы с ней очень разные, и это нас притягивает друг к другу. Последние четыре года она работает в крупной компании "Пежо" во Франции и живет по строгому графику. Я же так не могу. Поэтому мне не тяжело, мне, напротив, это крайне важно – проводить время с детьми, когда я нахожусь дома во Франции.
Моей средней дочери Шорай 13 лет, сыну Тарлану – 9. Когда я дома во Франции в Пиренеях, то я строю свою жизнь, исходя из их школьного графика. Отвезти, забрать, приготовить базовый обед, закинуть грязную посуду в посудомойку – все это мне под силу. И я делаю это не из-под палки, а понимаю, что это мои дети, их комфорт. Мой сын фанатеет от футбола и велоспорта – я по возможности вожу его на тренировки.
Многие удивляются, как я могу жить так и разрываться между городами, странами, детьми, гастролями в свои 56 лет. А я привык. Привык много работать и ценить близких рядом такими, какие они есть. Мы живем на стыке перемен в нашей стране и во всем мире, и это чувство ожидания не должно съесть нас изнутри.
Фотографии Олега Спивака и из архива Марата Бисенгалиева