Ребята, давайте вернемся на 10 лет назад к моменту основания группы…
Батыр: На самом деле группе 11 лет. Rin’Go была создана в 2005 году, но мы ведем отсчет от даты выхода первого клипа. Это был май 2006 года. Соответственно, праздновать мы будем 10-летие.
Данияр: Все мы были знакомы еще до прихода в группу. Просто пришли мы в Rin’Go не одновременно. Сначала в группе появился Батыр, позже он позвал меня. Это было как раз в тот момент, когда я вылетел из проекта Super Star KZ. У меня была жуткая депрессия, и звонок Батыра с вопросом «Ты сегодня вечером, случайно, не занят?», можно сказать, вернул меня к жизни. Был ли я занят?! Даже если и был, я бы тут же отменил все дела. В общем, пришел я в тот день в офис продюсера, где мне задали кучу вопросов, совершенно не касающихся моей творческой деятельности. Это я потом понял, что для нашего продюсера человеческие качества участника группы важны так же, как и творческие.
После этого меня, конечно, попросили спеть. Народу в офисе было много, все слушали мое выступление. Было обидно и страшно, когда я спел почти все песни со своего мини-диска, но никто даже не кивал головой в знак одобрения. И только на последней песне я заметил небольшой одобрительный кивок продюсера. Вот так я и попал в группу.
Батыр: Так подробно рассказал все. Давайте тогда и я расскажу, как пришел в группу (смеется). У нас с Алмасом (Алмас – бывший участник группы, прим.ред.) на тот момент уже был свой творческий тандем. Мы пели, выступали в рамках университетских мероприятий. Также мы были знакомы с Зумрат – солисткой первого состава группы КешYOU, которую на тот момент продюсировала Алуа Конарова. Зумрат рассказала, что продюсеркий центр ищет танцоров. Мы тут же пошли на кастинг, на котором продемонстрировали свои танцевальные способности. Но внезапно Алуа спросила меня: «А ты, случайно, не поешь?». Я честно ответил, что, в первую очередь, я – певец, и только потом танцор. Алуа не сразу призналась, для чего задала этот вопрос. Только после того, как мы с Алмасом в качестве танцоров объездили 16 городов, уже притерлись как к продюсеру, так и друг к другу, она спросила, не хотим ли мы выступать в составе новой группы? Конечно, мы тут же согласились. И позвали в группу еще одного участника Алдана. Вот таким трио мы записали несколько песен и даже выступили несколько раз. Но когда поняли, что три солиста – это не то, что мы хотим, позвали Данияра. А эту историю вы уже слышали.
Данияр: В общем, все попали в группу по знакомству (смеется).
Аян: Я тоже попал в группу по знакомству (смеется). С Данияром мы были знакомы по проекту SuperStar KZ, а с Адылжаном у нас была своя мини-группа. Но в тот момент Данияр уже пел в Rin’Go, а Адылжан прошел в финал проекта. Я остался не у дел и решил уехать в Америку по программе Work and Travel, о чем нисколько не жалею. Потому что я – единственный участник группы, который побывал в Штатах (смеется).
Батыр: Целых два раза! Кстати, когда он был в Америке, мы были в Юрмале на «Новой волне», и я помню, как Данияр рано утром созванивался с ним по телефону.
Аян: А у нас была ночь – единственное время, когда я мог поговорить по телефону. Потому что в остальное время я, можно сказать, батрачил (смеется). Просто я хотел вернуть родителям те деньги, которые они дали на поездку. Сначала работал на кассе в заведении фастфуд по 8 часов. Потом, когда понял, что так я не верну вложенные деньги, я устроился в магазин одежды, в котором работал с утра до вечера.
И сколько удалось заработать в итоге? Некоторые читатели признались, что смогли заработать 14 000 долларов по этой программе.
Аян: Нет, я столько не заработал…
Адылжан: Просто он плохо подбирал одежду! (смеется).
Аян: Но я смог вернуть родителям их деньги – 3000 долларов, и где-то еще 1500 остались у меня. При этом я еще проколесил пол Америки, съездил на концерт Джастина Тимберлейка, был в Нью-Йорке…
Адылжан: Да хватит уже, возвращайся в Казахстан! Про дерево расскажи.
Аян: Вернулся я в Казахстан. Ребята уже съездил в Юрмалу, Адылжан прошел в финал SuperStar KZ и уже пел в составе новой группы, которая так и называлась «Суперстар». У них как раз вышел новый клип, и Адылжан позвал нас всех к себе домой на импровизированный домашний просмотр клипа. Представляете себе мое состояние, да? Данияр в Rin’Go, у Адылжана уже клип вышел. А я ведь тоже грезил сценой, хотел петь! И говорю им «вы меня в следующий раз хоть деревом в клип возьмите» (смеется). В общем, после этой встречи прошла неделя, и Данияр попросил меня помочь им с переездом в новый офис. Я помог, конечно. И после этого Алуа позвала всех поужинать.
Данияр: Небольшой комментарий вставлю, можно? Алуа до этого заочно знала Аяна, следила за ним на проекте SuperStar KZ, то есть, уже слышала, как он поет.
Аян: Да, верно. И вот на этом ужине Алуа предложила мне петь в группе. Я согласился. Кстати, в тот судьбоносный вечер с нами был Адылжан. Он тоже помогал.
Данияр: Просто у них двоих были машины, и поэтому мы позвали их (смеется). Исключительно в корыстных целях!
Кстати, Адылжан, а что стало с той группой, в которой вы пели? У вас был продюсер?
Адылжан: Продюсер был. Но это были те же люди, которые делали SuperStar KZ, и им, мягко говоря, было не до нас.
Поэтому вы ушли в Rin’Go?
Адылжан: Да. Но пятилетний контракт с группой «Суперстар» обязывал меня при расторжении выплатить неустойку. Алуа сама заплатила эту сумму, чтобы забрать меня в Rin’Go.
Зачем она сделала это? Ей же было куда выгоднее взять кого-то со стороны, за кого не нужно платить. Талантливых ребят много.
Батыр: В нашей семье главное - атмосфера. Процесс притирки нового участника – очень сложный процесс. Мы видимкак это происходит в других коллективах: кого-то убрали, кого-то поставили. Никого не волнует атмосфера внутри коллектива – ни продюсера, ни самих участников. У нас все не так. Поэтому, в первую очередь, продюсеру нужен был такой человек, который не предаст и вольется в семью. И только во вторую очередь важны его творческие способности. Адылжан был именно таким человеком, и Алуа это сразу поняла.
Как четверо мужчин поддерживают дружелюбную атмосферу в течении 10 лет?
Данияр: Нет, конечно, бывают такие моменты, когда мы сталкиваемся лбами. Чаще всего на гастролях. Но мы обычно решаем все сразу на месте. Недопонимания в одном коллективе – это нормально.
Аян: Я окончил казахско-турецкий лицей, где мальчики учатся отдельно от девочек. Так что мне вообще не было трудно (смеется).
Батыр: Главное, не то, есть конфликт или нет, а то, как мы их решаем.
И как вы их решаете?
Батыр: Просто мы помним, что нужно всегда оставаться человеком, и не переходить на личности.
Данияр: Главное - не доводить конфликт до дочки невозврата.
Как распределены обязанности в группе?
Аян: Я – логист. К примеру, если мы едем куда-то отдыхать, я просматриваю отели, сравниваю предложения, продумываю всю поездку. Ребята не любят этим заниматься, а мне нравится.
Адылжан: А меня ребята раньше называли завхозом (смеется). Теперь сами делайте выводы, к чему у меня большие склонности.
Данияр: Вообще мы всегда стараемся помогать как друг другу, так и продюсеру. Мы всегда помним, что наш продюсер - в первую очередь, женщина, и многое ложится на ее хрупкие плечи. И стараемся по мере возможности упростить ей задачу. Она со своей стороны тоже всегда помогает нам, будь то в творчестве, учебе или личной жизни.
А Батыр песни пишет, наверное…
Батыр: Так получилось, что последние несколько песен для группы написал я. Но не скажу, что это моя обязанность в группе. Как сказал Данияр, мы стараемся все делать вместе.
Вы в шоу-бизнесе уже больше 10 лет. Можете сравнить, каким был шоу-бизнес тогда и какой он сейчас?
Данияр: 10 лет назад шоу-бизнес был менее разнообразным, чем сейчас. Музыкальных коллективов было не так много. Это сейчас каждый день появляются новые группы, и даже мы сами не всегда успеваем проследить появление новых исполнителей, хотя все варимся в одном котле. Многие из них как появляются, так и исчезают. Это не потому, что они плохие. Их просто много. Не все могут выдержать такую конкуренцию. Сейчас уже недостаточно одного хорошего клипа, как это было 10 лет назад. Но такая конкуренция принесла свои плюсы. Например, качество клипов и песен улучшилось. Идет борьба за слушателей, и артистам приходится больше вкладывать в то, что они делают. Если 10 лет назад в год выходило всего три качественных клипа, то сейчас каждый день мы видим очень хорошие работы.
Что еще? Шоу-бизнес стал более «национализированным», что ли. Больше стали петь на казахском языке, меньше на русском языке. Стала модной патриотическая тематика.
То есть, если петь на казахском, то легче засветиться?
Данияр: Нет, так нельзя утверждать. Нельзя сказать «пой на английском, и тебя станут слушать». Вообще, успех – это стечение многих обстоятельств. Это и сама песня, и харизма человека.
А в чем успех Rin’Go?
Данияр: Во-первых, это, наверное, хороший репертуар. Очень сложно найти тот репертуар, который подходил бы артисту, и при этом нравился слушателю. В этом, несомненно, заслуга нашего продюсера. Во-вторых, думаем, это – наша личность. Люди оценивают нас не только как исполнителей, они составляют портрет, исходя из многих факторов. Это и интервью, мысли, посты в социальных сетях и многое другое. И, в-третьих, это правильные шаги и четкая стратегия. Потому что ты можешь быть талантливым исполнителем, отличным человеком, харизматичным артистом, но если ты не знаешь, что тебе нужно, куда ты идешь, то вряд ли добьешься успеха. Нужно уметь просчитать, когда лучше выпустить клип, написать песню, выступить где-то. Никогда нельзя забывать, что это тоже бизнес, и в нашем случае наше творчество – это товар. И важно уметь продавать этот товар. Это тоже заслуга нашего продюсера.
Вопрос к Батыру: всем известно, что вас нет в соцсетях. Почему?
Батыр: Потому что там слишком много негатива. Каждый может написать все, что ему хочется. Человек не состоялся в жизни – пошел и нагадил кому-то в комментариях. Мне просто не хочется все это видеть. Еще социальные сети сильно затягивают. Можно зайти туда на 5 минут и не заметить, как прошел час.
Это же можно контролировать…
Батыр: Можно, но сложно! У меня и без того не всегда получается уделить время действительно важным вещам, а что будет, если я буду безвылазно сидеть в интернете?
А как другие участники преодолевают этот негатив?
Адылжан: Я просто не отвечаю. Совсем оскорбительные комментарии я могу удалить и забыть об этом. То есть они не портят мне настроение.
Аян: Я тоже не реагирую на такие комментарии. Раньше старался отвечать им, что-то объяснить, но потом понял, что это бессмысленно. А в последнее время я начал просто отвечать смеющимся смайликом. Буквально на днях в ответ на оскорбительный комментарий я вставил смайлик, и тот пользователь не просто удалил свой коммент, но и написал «извините».
Правда, что в шоу-бизнесе есть некое разделение между молодыми исполнителями и теми, кто уже 40 лет на сцене?
Данияр: Со стороны всегда кажется, что есть некое разделение. Но это неправда. Взрослым нет дела до молодежи.
История группы Ninety One доказывает обратное.
Данияр: Это скорее не конфликт двух поколений, а скажем, двух конкретных людей. Затем все это подхватывается новостными сайтами и порталами и раздувается большой скандал. Это все пройдет. Но все равно это единичные случаи, которые были до них, будут и после них.
А какое у вас мнение об этой группе?
Данияр: Хорошие песни, продвинутый продюсер. Думаю, это все, что мы можем сказать об этой группе. Понятно, что весь сыр-бор начался из-за их внешности, но нравится нам это или нет, это не наше дело. Потому что нам тоже было 19 лет, мы выходил на сцену в майках, закатывали джинсы до колен, носили непонятные прически и были уверены, что никогда не будем выступать в строгих костюмах.
Есть в нашем шоу-бизнесе какие-нибудь проекты, которые вам нравятся?
Батыр: Не думаю, что мы могли бы выделить кого-то и сказать «вот этот нам нравится, а вот этот не нравится». У нас самих есть еще над чем работать и что улучшать.
Например?
Батыр: Сейчас музыка изменилась, аудитория изменилась, их требования изменились. Раньше можно было предугадать, что понравится слушателю, а что – нет. Сейчас это невозможно, несмотря на то, что у нас рынок-то вроде небольшой. И даже при наличии хорошей песни с хорошей аранжировкой, мелодией, все равно нет гарантии, что она станет хитом.
И как теперь понять, что понравится слушателю?
Данияр: Никак.
Батыр: Как говорит наш продюсер, сейчас, чтобы понравиться слушателю, его нужно удивить. Неважно чем, но главное - удивить.
Данияр: И потом, в этом вопросе никогда не было какой-то математики. Нельзя сказать «напиши текст у такого-то композитора, сделай аранжировку у другого, запишись на этой студии, и твоя песня станет хитом». Это не только у нас, это во всем мире так. У Рианны с Джастином Бибером те же проблемы, что у нас: они же тоже каждый день выпускают песни, но не все становятся хитами. Еще бывает так, что песня просто вышла не в то время. Так случилось с нашей песней «Алдайды». Ее хорошо приняли, но не было эффекта «уау». А спустя год ее внезапно все полюбили. Сложно понять, какая песня станет суперхитом. Но в репертуаре любого исполнителя обязательно есть такая песня.
Какие это песни в вашем репертуаре?
Батыр: Наверное, это песня «По берегу». Но это, скорее, не хит, а уже шлягер. Ее любят и взрослые, и дети. Она не надоедает. Почему? В ней есть красивая мелодия, чего нет во многих нынешних песнях. Музыки сейчас стало меньше, стало больше аранжировки.
Данияр: Я бы добавил еще «Толғау», «Сағыныш», «Ғашықпын», «Боз жорға». Это те песни, которые пользуются спросом до сих пор.
Дорого в шоу-бизнесе обходятся ошибки?
Батыр: Конечно. И это не только финансовые средства, которые ты затратил на песню и клип, но и время. А самое главное – репутация. Одна ошибка может скинуть тебя с той высоты, на которую ты поднимался все эти 10 лет, скажем. Именно поэтому у нас есть свой репертуар, которого мы придерживаемся. Нас часто спрашивают, почему мы не запишем пару “тойских" песен, ведь это самый простой и надежный вид заработка в нашем бизнесе. Но у нас есть свои принципы, своя стратегия и свои слушатели, которых мы нарабатывали целых 10 лет и не хотим терять. Это не говорит о том, что Rin’Go совсем отказываются от новизны, но мы стараемся совместить все. Тот же шаңқобыз или домбру можно очень органично вплести в наш стиль.
Данияр: Мы не занимаемся просто коммерцией, хотя могли бы.
Вопрос к Аяну и Адылжану: тяжело совмещать работу и семью?
Адылжан: Сложно стало после появления ребенка. Особенно в начале. Просто я не такой отец, который может 5-10 минут уделить ребенку и пойти заниматься своими делами. Мы с супругой делили все заботы на двоих. Вся сложность была в том, что дочь перепутала день с ночью. И перестроилась лишь к полутора годам, примерно. Мы с ней бодрствовали всю ночь, а днем я шел на работу. Было очень сложно, но оно того стоило.
Аян: Свою жену я добивался 8 месяцев. Чего я только ни делал за это время (смеется). Ухаживал, заваливал смсками, втерся в доверие ко всем ее друзьям, познакомился с ее родными, просыпался в 6 утра, чтобы успеть поехать к ней во двор и привязать шарики к ее машине. А потому еще стоял и следил, чтобы эти шарики не утащил кто-то другой. Но несмотря на мои старания, она два раза отказала мне. И только на третий раз я услышал ответ «давай попробуем». Вся проблема была в том, что мы три года до этого были друзьями, и ей было трудно перестроиться и принять меня как парня. Но не скажу, что у нас возникают какие-то конфликты из-за работы или поклонниц.
Что изменилось в Rin’Go за 10 лет?
Данияр: Кожа. Морщинок стало больше (смеется). На самом деле, изменилось все и ничего. В душе мы остаемся все теми же молодыми парнями. Мы стали более профессиональными, более разумными. Я надеюсь, это видно. Все эти 10 лет мы через многое прошли: ошибались, спотыкались, падали, поднимались.
Что зрителю ожидать от вашего концерта?
Батыр: Сразу скажу, удивлять супер-спецэффектами мы не будем. Будет живой звук и живой голос. Главное - мы постараемся сделать так, чтобы после 5-6 песен люди не начали зевать и расходиться по домам. Мы хотим, чтобы после нашего концерта у зрителя остались хорошие и светлые чувства.
Данияр: Также будут новые танцы и новое исполнение старых песен. И открою небольшую тайну - зритель сможет увидеть бывших участников коллектива. За эти несколько часов мы хотим не просто петь, а рассказать нашу историю. Пусть 10 лет - это немного, но для формата нашего коллектива, тем более в Казахстане, это – срок. Но мы не планируем останавливаться на этом.
Почему-то вспомнилось заявление участников группы Backstreet Boys о том, что уходить надо на пике славы.
Данияр: На пике славы и уйдем (смеется). А если серьезно, Rin’Go, наверное, перестанет существовать только тогда, когда внутри нас что-то умрет.