.png)
На зелёном лугу паслась лошадь. Она мирно жевала сочную травку и не обращала никакого внимания ни на одолевавших её слепней, ни на двух мальчишек, которые пристроились на бугорке и наблюдали за лошадью уже целых пять минут. Пельмень, посопев носом, сказал:
– Бесчувственная какая-то.
Жираф повернул удивлённую рожицу к товарищу и спросил:
– Кто бесчувственная? 
– Да лошадь, – мотнул головой в сторону животного Пельмень. – Её слепни кусают, а ей хоть бы что!
Жираф с интересом посмотрел на лошадь, и его лицо вдруг озарила мысль, которую он и озвучил:
– А может, она и вправду ничего не чувствует!
– А как проверить? Укусить её, что ли? – И Пельмень печально посмотрел на товарища.
– Неа, не надо её кусать, – радостно заёрзал Жираф. – Надо её стукнуть, и если она взбрыкнёт, значит, у неё всё в порядке.
– А если не взбрыкнёт? – засомневался Пельмень.
– Тогда отведем её в медпункт.
Жираф похлопал по плечу Пельменя и сказал:
– Ну, иди.
– Куда? – удивился Пельмень.
– Как куда? Стукать, конечно! Ты что же, хочешь оставить в беде несчастное животное?
Пельмень засопел и нехотя побрёл к лошади. Подойдя к ней сбоку, он легонько стукнул ладошкой по шкуре. Лошадь не обратила никакого внимания на мальчишку.
– Кто ж так стукает! – засуетился Жираф. – Я бы тоже ничего не почувствовал! Ударь сильнее!
Пельмень сжал кулак и стукнул лошадь сильнее. И опять – ничего.
– Видать, рука у тебя слабая! – заорал Жираф. – Давай ногой её!
Пельмень покраснел и, немного поколебавшись, пнул лошадь по ноге. Но та продолжала жевать травку и даже не повела ухом. Тогда мальчишка стукнул лошадь ещё сильнее, но снова – ничего. Тут Жираф не выдержал и с криком: «Вот как надо!», – подбежал к Пельменю и закатил ему крепкий пинок под зад.
– А-а-а-а! – завопил Пельмень. – Больно!
Жираф поковырял в носу и задумчиво произнёс:
– Странная лошадь! Тебе больно, а ей не больно!
Он протянул руку к её морде, собираясь погладить, но тут лошадь бросила жевать и укусила Жирафа за руку.
– О-о-о-о! – завопил Жираф. – Ой, как больно!
Мальчишки отбежали подальше от лошади, а та тихонько заржала и снова принялась за свой обед.
– Странная эта лошадь! – сказал Пельмень.
– Да, очень странная! – согласился Жираф.
Мальчишки ещё немного потоптались на месте и побрели восвояси, потирая ушибленные места.
Иллюстрации: Дина Буксикова