По словам сотрудников колонии, отчим Кымбат нередко поднимал на нее и своих родных детей руку. В тот трагический день он снова вспылил, разразился скандал и тогда падчерица схватила со стола кухонный нож и несколько раз ударила его. Убийство произошло на глазах у матери Кымбат, но никто не успел ничего сделать: несколько ножевых ранений стали для мужчины смертельными.
Знакомство
Кымбат, спасибо, что согласились на интервью и фотосъемки. Хотелось бы знать – почему? Ведь это трудно – ворошить прошлое и вспоминать то, о чем хочется быстрее забыть.
Вы – первые представители интернет-портала в нашей колонии. Обычно в Жаугашты приезжают съемочные группы телеканалов, реже – журналисты из областных газет и журналов. Из женских глянцевых изданий здесь никто еще не бывал. Вот меня и разобрало любопытство – о чем таком вы хотите со мной поговорить? О том, как мы здесь перевоспитываемся и встаем на путь исправления?
Скорее, о тюремном быте. Хотелось бы выяснить, каково это – находиться в женской колонии. Но начнем с традиционного: кто вы, откуда родом?
Сейчас мне 18, я родом из Талдыкоргана из простой рабочей семьи. У меня есть мама, две сводные сестренки и братик, которых я очень люблю и которые ждут моего возвращения. До девятого класса я училась в школе на казахском языке, потом поступила в строительный техникум. Училась неплохо: по гуманитарным предметам у меня были пятерки и четверки, а вот по точным – трояки. С выбором вуза и специальности я тогда еще не успела определиться. В колонию Жаугашты попала в 2016 году по статье 99 УК РК «Убийство». Осуждена к семи годам лишения свободы. Сейчас учусь в 11 классе, готовлюсь к переводу в следующем году во взрослый отряд.
Не страшно переводиться во взрослую зону – там наверняка более строгие условия содержания, чем у вас – малолеток?
Нет, не страшно. Участок для несовершеннолетних, где я сейчас нахожусь, расположен на территории женской колонии общего режима. Я каждый день вижу, как живут и работают взрослые, поэтому внутренне готова к этому переводу. И я все-таки очень надеюсь, что мне не придется отбывать весь срок заключения.
Вы признаете свою вину и раскаиваетесь в содеянном?
Да, сейчас я полностью признаю свою вину и искренне раскаиваюсь в содеянном. А когда шло следствие не особо-то признавала за собой вину. Тогда мне казалось, что я убила своего отчима в пылу ярости и гнева, вроде как в состоянии аффекта (пауза). Давайте не будем об этом – не хочу вспоминать подробности!
Обитель Зла
Вас задержали по горячим следам?
Да, сразу же. Следователь возбудил уголовное дело по статье «Убийство» и поместил меня в алматинский следственный изолятор № 1, там я провела все семь месяцев, пока шло следствие.
Неужели вас не могли отпустить под подписку о невыезде или под залог? Вы ведь – малолетка, которая не собиралась скрываться от органов уголовного преследования?!
Поскольку мне были предъявлены обвинения в совершении особо тяжкого преступления, то следователь мог выбрать в качестве меры пресечения только арест. Так в законе написано. Мой возраст тоже не стал помехой для задержания, потому что в нашей стране уголовная ответственность наступает с 16 лет. С оговоркой, что если речь идет о тяжком и особо тяжком преступлении, то могут задержать и заключить под стражу и в 14 лет.
Это правда, что бытовые условия в следственном изоляторе намного хуже, чем в колонии?
Правда, потому что в СИЗО ограниченное пространство, там так мало воздуха и солнца! Люди сидят в тесных камерах, а в колониях – просторные бараки. В СИЗО ты можешь только раз в день подышать свежим воздухом и размять ноги в крохотном прогулочном дворике. В колонии больше свободы передвижения. Это не значит, что мы где хотим, там и ходим. У нас тут четко прописаны правила внутреннего распорядка, права и обязанности осужденных, но, поверьте, колония и тюрьма – это небо и земля!
Сколько человек было с вами в одной камере и как проходил ваш день в СИЗО?
В нашей камере для малолеток сидели восемь девочек, хотя по закону норма – четыре или шесть человек, не помню уже. Все сидели по тяжким статьям. Подъем начинался в 6 утра, мы приводили себя в порядок, завтракали и выезжали на следственные мероприятия. Кто – на очную ставку или допрос, кто – на показ на место преступления. Обедали обычно на месте. Возвращаешься и потом отдыхаешь, читаешь книги и газеты или убираешь в камере. Время от времени встречаешься с глазу на глаз с адвокатом, знакомишься с материалами уголовного дела и выстраиваешь линию защиты. Затем ужин и отбой. Жизнь в СИЗО протекает на автомате: монотонно, скучно и однообразно, больше всего от этого устаешь.
Что было для вас самым сложным в бытовом плане?
Теснота, неудобство и убогая обстановка. Летом в нашей камере было очень жарко, зимой холодно, а весной и осенью зябко из-за постоянной высокой влажности и сырости. Душ полагался раз в неделю, в субботу, продолжительностью 20 минут. Так же, раз в неделю, нам меняли постельное белье.
В таких спартанских условиях вам явно было не до косметики и маникюра?
Несовершеннолетним в СИЗО запрещено пользоваться косметикой и парфюмерией, поэтому девчонки очень переживали по поводу своего внешнего вида. Мы ведь достигли того возраста, когда без макияжа трудно сделать и шаг, нужно всегда прихорашиваться и нравиться мальчикам. А тут ни помад, ни туши, ни лака для ногтей. Максимум, что позволено, – это шариковые дезодоранты и крем. Вы знаете, мне было поначалу некомфортно без косметики, но потом я привыкла и с тех пор вообще не крашусь. Я – за естественную красоту!
В тюрьме не было проблем с гигиеническими средствами?
Нет, не было. Нам выдавали по норме туалетное и хозяйственное мыло, туалетную бумагу, мочалку и тазик для стирки, что-то из одежды, носки и прочее. Мы, малолетки, находились на льготных условиях содержания по сравнению со взрослыми, поэтому о нас заботились чуть лучше. Правда, прокладки для критических дней нам передавали родные.
Расскажите о качестве еды в СИЗО.
Есть ее можно. Когда нам чего-то не хватало из продуктов питания или предметов первой необходимости, то нас снабжали родные. Они покупали это в ларьке при СИЗО и передавали нам.
В СИЗО арестантки ходят в основном в спортивной одежде. Осужденные женской колонии одеты в робу и брюки серого цвета со светоотражающими полосками, а вы в халатике. Это униформа малолеток?
Это просто два вида летней формы одежды для осужденных девушек и женщин. Просто кому-то больше по душе брюки, а кому-то – халат. Общим аксессуаром является косынка белого цвета.
У вас нет татуировок. Не возникло желания набить тату?
В колониях запрещено нанесение татуировок, тем более несовершеннолетним осужденным. Да и мне они ни к чему.
Нервозная обстановка
Кымбат, как можно охарактеризовать психологический климат в камерах для малолеток? Вы дружите или каждый сам по себе?
Любой подросток, попавший в тюрьму, испытывает огромное нервное и эмоциональное потрясение из-за смены привычной обстановки, окружения и своего нового статуса. Ты же подозреваемый, главный фигурант уголовного дела! К тому же любого задержанного человека гложет страх и неопределенность перед будущим. И вот эта неизвестность больше всего пугает. В нашей камере девочки в целом поддерживали друг друга, но не дружили и не были откровенны. В тюрьме нельзя быть доверчивым и открытым, потому что этим могут воспользоваться другие.
Существуют ли в камере для малолеток так называемые правила прописки, которые практикуются в камерах для взрослых?
Не знаю, как у других, но в нашей девчачьей камере никаких блатных ритуалов прописки не было. Мы жили нормальной жизнью.
Что вам довелось пережить в ходе следствия?
Многое было, как в страшном сне. Поначалу следователь не верил в то, что это я совершила убийство. Он думал, что я покрываю кого-то другого, беря вину на себя, поэтому и относился ко мне лояльно. Когда были готовы выводы экспертизы и моя мама дала свидетельские показания, он решил, что это было превышение пределов необходимой самообороны и думал, что я убила отчима во время сопротивления. Но следователь неожиданно переквалифицировал уголовное дело на предумышленное убийство. В его тоне сразу же появились холодок и железные нотки, какое-то отчуждение. Мне в такие моменты допроса становилось просто дурно. Меня выбивали из колеи все следственные мероприятия. Ты же вспоминаешь обстоятельства и детали страшного преступления, накручиваешь себя, когда идут перекрестные допросы. В общем, не дай Бог кому-то оказаться на моем месте! Уже находясь в камере, я прокручивала в голове страшные моменты и часто срывалась. Орала тогда, как ненормальная.
Сокамерницы пытались помочь?
Когда меня накрывала такая истерика, девочки, как могли, пытались успокоить меня. Но у них у самих проблем было выше крыши. Я же говорю, все сидели по подозрению в совершении тяжких и особо тяжких преступлений, и каждый переживал за себя. Просто одни старались держать все переживания в себе, а другие, как я, выплескивали их наружу.
Получается, что ваше настроение в СИЗО напрямую зависело от выводов следствия? На вас не было факторов воздействия?
Понимаю, к чему вы клоните, но могу сказать, что все было в рамках закона. Сотрудники СИЗО относились ко мне нормально.
А вы могли рассчитывать на помощь профессионального врача-психотерапевта?
Да, со мной плотно работал штатный офицер-психолог СИЗО. Во многом благодаря ему я не сошла тогда с ума и не сломалась. Он корректировал мое поведение, снимал нервное напряжение и настраивал на позитив. То же самое практически делает сейчас здесь наш офицер-психолог. Она помогает мне контролировать себя в любой ситуации и адекватно реагировать на смену обстановки. Я прочитала методические брошюры «Как избежать тревоги?» и «Как справиться со своим гневом?» и следую рекомендациям психолога.
А что вам советовал два года назад адвокат? Он, кстати, был государственный или частный?
У меня был бесплатный адвокат. Он хорошо делал свою работу, в противном случае я бы не получила наказание ниже низшего предела.
Вы знали, какое наказание вам грозит за убийство?
Да, мне сразу разъяснили, что санкции статьи 99 Уголовного Кодекса РК предусматривают наказание от восьми лет лишения свободы до пожизненного срока. Правда, женщинам в нашей стране пожизненное лишение свободы суды не назначают. Максимум 25 лет. Малолеткам больше десяти тоже не дают. Поскольку я была на тот момент несовершеннолетней, у меня это была первая судимость, я хорошо характеризовалась по месту учебы и проживания, то я могла рассчитывать на минимальный срок. Так оно в итоге и вышло – мне дали семь лет.
Семь лет – это не десять, но тоже солидный срок. Тем более для молоденькой девчушки, без пяти минут невесты. Как вы себе представляли дальнейшее развитие событий?
Да никак. В неволе не принято загадывать далеко наперед. Надо жить сегодняшним днем.
Сейчас вы осознали свою вину. Почему этого не произошло в ходе следствия, хотя у полиции были неопровержимые доказательства вашей вины?
Тогда мне казалось, что следствие идет поверхностно и необъективно. Я была уверена в своей правоте, в том смысле, что убила отчима, защищаясь от его нападок. Но потом мне пришлось смириться с горькой правдой, что я убила его преднамеренно. Я сама виновата в том, что не сумела вовремя остановиться и взять себя в руки. Я совершила непоправимую ошибку, за что сейчас расплачиваюсь сполна. Да, отчим нарушал мои границы, но это не давало мне права лишать его жизни.
Кымбат, у а вас вспыльчивый характер? В школе вас никогда не считали трудным подростком?
Не знаю, в детстве я была спокойной, послушной девочкой. Потом лет в 13 стала раздражительной и нервной, могла вспылить по любому поводу. Но в школе меня никогда не считали трудным подростком.
Мама
Как вела себя ваша мама в период суда и следствия? Она же была свидетелем преступления, и от ее показаний напрямую зависели выводы следствия.
Убийство мужа было совершено на ее глазах, поэтому она честно рассказала все, как было. Из-за этого у нас поначалу испортились отношения. Я не понимала – как мать может давать показания против родной дочери? Но потом во время суда, когда мы уже догадывались об исходе дела, у нас постепенно наладились отношения. Мы поняли и простили друг друга. Сейчас она часто приезжает ко мне на свидания и шлет передачи. Раз в неделю я звоню ей с нашего таксофона, и мы в течение 15 минут болтаем о том о сем.
О чем говорите?
Удивительное дело, но нам сейчас всегда есть что обсудить. Раньше, до моего ареста, мне иногда казалось, что мама – скучный собеседник, что с ней не о чем говорить и что я сама все знаю. Сейчас мы общаемся на разные темы, и нам обеим это интересно. Я всегда скучаю по маме и жду ее.
Как складываются ваши отношения с другими родственниками?
Не хочу об этом говорить, скажу только, что меня ждут не дождутся мои любимые мама, сестренки и братик. Для меня это главное, а не мнение третьих лиц.
Мама не вышла потом замуж?
Нет. Она одна поднимает троих маленьких детей. Мне нужно быстрее выйти на свободу и помочь ей в воспитании малышей и по хозяйству.
Мама не говорит, что вы изменились, повзрослели в последние годы?
В тюрьме быстро и взрослеют, и стареют, никто тут не цветет и не пахнет. Я сама себя иногда странно ощущаю: вроде и не ребенок уже, но еще и не взрослая. Такое смешанное чувство, будто я нахожусь в подвешенном состоянии, как в Чистилище.
Сама себе режиссер
Как проходят ваши будни в Жаугашты?
С утра до обеда у меня идут школьные занятия. А дальше по распорядку дня. В свободное время люблю читать классику, например, Абая Кунанбаева и Сакена Сейфуллина. Пишу стихи, в основном на патриотическую тему, и ежедневно самостоятельно занимаюсь изучением английского языка. Я отвожу душу в нашем Доме творчества, где можно на пару часов сменить привычную тюремную обстановку и как будто бы почувствовать себя свободной.
Планируете ли вы после освобождения получить высшее образование?
Да, я планирую получить высшее гуманитарное образование. Буду поступать, наверное, в Алматы в Национальную академию искусств им. Жургенова на режиссера-постановщика документальных и художественных фильмов. Даже знаю, что буду снимать после окончания вуза, – нашу колонию (улыбается). Хочу показать жизнь за колючей проволокой такой, какая она есть, без прикрас и выдумок.
А строительный техникум?
Я поняла, что техническая специальность не для меня. Сама идея стать режиссером пришла в голову после многочисленных визитов телевизионщиков, когда я увидела их новостные сюжеты и авторские программы. Мне показалось, что все они какие-то стереотипные и шаблонные, поэтому картинки на выходе получаются одинаковыми. Может, они интересны простому зрителю, но нам, по эту сторону колючки, не очень.
Что конкретно вас не устраивает в телесюжетах?
Извините меня, пожалуйста, за прямоту, но мне и многим нашим осужденным не нравится назидательный и ернический тон некоторых ваших коллег. Они представляют нас сплошь опасными преступниками, потерянными для общества. Я думаю, не стоит грести всех под одну гребенку и зарекаться по собственному поводу. От тюрьмы и от сумы, как говорится… Я не берусь утверждать, что мы все тут паиньки и ангелы, жертвы трагических стечений обстоятельств и несправедливого суда, но и отъявленных стерв здесь мало. Я себя, например, не считаю особо опасной преступницей, поэтому и не хочу слышать сарказм и критику в свой адрес.
Кымбат, какой урок вы извлекли из заключения? Что посоветуете ровесницам во избежание проблем с законом?
Я поняла, что нужно оставаться человеком в любой ситуации, какой бы безысходной и неразрешимой на первый взгляд она ни казалась. Важно научиться любить и уважать себя как личность и ценить все, что у вас есть. Умейте прощать себя и других и не держите зла на обидчиков. И, конечно, не нарушайте закон.
А как жить девушке с клеймом убийцы? Как не бояться осуждения общественности?
Не надо постоянно заниматься самоедством, чтобы не усложнять себе жизнь. Примите свою судимость как данное и живите дальше. Просто не позволяйте никому унижать и оскорблять себя и использовать в каких-то целях ваше прошлое. А вообще, лучше никогда не попадайте в тюрьму и не узнавайте ее изнанку!
После освобождения вы не думаете сменить место своей прописки, чтобы не сталкиваться постоянно с соседями и знакомыми, которые знают о вашем криминальном прошлом?
Я не собираюсь ни от кого скрываться и прятаться, придумывать легенду, где я была последние семь лет. У меня в жизни так вышло – пусть все идет своим чередом. В душе я очень надеюсь, что меня полюбят такой, какая я есть, и никто не будет попрекать меня тюремным прошлым. Я даже надеюсь удачно выйти замуж и создать крепкую семью.
Автор: Жанар Кусанова
Фотограф: Татьяна Бегайкина