Трое ведущих в студии задаются вопросами, которые нечасто услышишь в среднестатистическом мужском разговоре: «Что такое патриархат и как он вредит самим мужчинам? Как мужская гендерная социализация делает из младенца мальчика? В чем подвох со стереотипами о мужчинах и женщинах? Почему феминизму приписывают то, чем он не является? Какие страхи есть у мужчин? Что делать, чтобы быть счастливым и успешным?» Ведущие обсуждают все это и пытаются понять, как современному мужчине жить в контакте со своими эмоциями и строить карьеру, в полной мере наслаждаясь отцовством, партнерскими отношениями с женщиной и мужской дружбой.
Подкаст о здоровой маскулинности «Быть мужчиной в XXI веке» вышел на YouTube-канале движения солидарности за гендерное равенство структуры «ООН-женщины» HeForShe Central Asia. Подкаст по сути – это образовательный курс для молодых мужчин и мальчиков, где каждый эпизод представляет отдельную тему: насилие, вредные практики, давление патриархата и другие. В создании подкаста приняли участие эксперты из Казахстана и других стран Центральной Азии, потому что проблемы, которые обсуждаются в студии, касаются всех мужчин и женщин этого региона. Мы посмотрели все 7 эпизодов подкаста и выбрали самые яркие цитаты. Читайте подборку, смотрите подкаст и обязательно рекомендуйте мужьям, братьям, сыновьям, друзьям и коллегам-мужчинам.
Мади Мамбетов, публицист, член проектной команды движения HeForShe, Казахстан: «На самом деле стереотипов – несметное количество. Но есть базовые вещи, например, что мальчики не плачут. Во-первых, это неправда. Потому что рождаются все без стереотипов. Да, собственно говоря, и без гендера. Маленькие дети – мальчики они или девочки – прекрасно плачут, когда спотыкаются, падают, разбивают коленку или что-то их не устраивает. Но из мужчин это выхолащивается. То есть они все время слышат: «Мальчики не плачут», «Не будь плаксой», «Ты что, девчонка?» и так далее… И, во-вторых, такие установки страшно ограничивают эмоциональную сферу мужчины, когда он не может предоставить эмоциональную поддержку и не может пожаловаться на свои проблемы. Не имеет права проявлять вообще никоим образом свою слабость. Патриархальное воспитание, которое мы получили, вообще не подразумевает того, чтобы прислушиваться к своему внутреннему эмоциональному миру. Не подразумевает возможности отстаивать свои границы – нас вообще этому не учили. Задача была какая? В школе – соответствовать требованиям школы. По улице идешь – ты должен все время соблюдать эти «районовские» законы, в доме, опять же, должен подчиняться старшим. В итоге человек вырастает в такую достаточно дефективную личность, которая вообще не разбирается в том, что он чувствует. И это самый большой ущерб, который наносит мужчине патриархат».
Ерден Телемисов, актер, Казахстан: «Придерживаться традиций – это классно, но придерживаться тех традиций, которые никого не ущемляют и никого не заставляют делать что-то из-под палки. Я за те традиции, которые дают больше любви, причастности к своему роду, причастности к своей замечательной, глубокой истории, которая у нас есть и которой мы можем гордиться. Но есть традиции, которые… Я имею в виду не только национальные, но и семейные: вот с этой отрицательной приставкой «нельзя» – так не делается, ұят, тут только так надо делать, иначе нельзя. И я в какой-то момент жизни захотел быть свободным. Я просто себе задаю вопросы: «А почему нельзя?», «Как это сделает меня счастливым?» Если они не мешают никому, эти мои решения в жизни? Объясни мне, почему нельзя. Если не можешь объяснить, значит, это просто глупо взятые из прошлого законы, которые сейчас не работают, потому что связаны, в том числе, с насилием над собой или над другим человеком».
Андрей Мануйлов, журналист, публицист, Казахстан: «Я сам рос без отца. Поэтому меня, видимо, сильно в свое время эта тема триггерила. Я боялся быть отцом мальчика. Я думал: «Ну что я дам своему сыну, не имея перед глазами пример того, каким должен быть отец?» И я рад, что я есть у своих сыновей. Я понимаю, что, как бы то ни было, я никогда от них не откажусь. Всегда дам максимальную свою поддержку. И мне важно эти отношения с ними создать, сохранить. Вот почему отцовство для меня очень важно – мне в свое время не к кому было прийти. Для меня отцовство – это рост. То есть благодаря своим детям я понимаю, что мне есть куда расти».
Жанар Темирбекова, ректор Международного казахско-турецкого университета им. Ходжи Ахмеда Ясави, Казахстан: «Вы вряд ли найдете в Казахстане семьи, где проявляется неравенство в доступе к высшему образованию, где предоставляют такую возможность только для своих сыновей, а дочерям не дают возможности учиться в университетах. Но очень часто, когда я консультирую абитуриентов, мне приходится сталкиваться с тем, что родители просят меня посоветовать для девочек «женские» профессии или же, наоборот, отговорить девочек от каких-то «неженских», в их понимании, профессий. И я, конечно, пытаюсь убедить их в том, что в XXI веке мы должны быть свободны от гендерных стереотипов. Мы должны дать девочкам возможность реализовать себя именно в той профессии, к которой они испытывают интерес, в которой они хотят состояться как специалисты. Но, к сожалению, до сих пор факультет инжиниринга или некоторые медицинские факультеты, допустим, онкологии, зачастую остаются недоступными для девочек именно в силу вот этих стереотипов. И это плохо, что преграды в образовании для девочек возникают в семье. Семья, родители в первую очередь должны быть ответственны за поддержку своих дочерей».
Сумсарбек Мамыралиев, предприниматель, Кыргызстан: «Экономическая составляющая очень важна. Женщины подвержены этому общепринятому стереотипу, что они слабый пол и должны сидеть дома. Соответственно, у них меньше возможностей себя реализовать и набраться профессиональных навыков, чтобы конкурировать наравне с мужчинами, добиваться успеха. Если мы говорим о квотах для прохождения женщин в парламент, кабинет министров, в администрацию президента, я думаю, что эти квоты абсолютно не унизительны. Без этой меры женщин вообще не будет в парламенте. Вот когда мы придем к такому уровню сознательности, что у женщин будут равные с мужчинами права и они смогут конкурировать с ними, тогда эту квоту можно будет убрать. Но сейчас мы живем в очень турбулентное время, и у нас уже нет времени на раскачку. Так что эта квота нужна».
Глеб Пономарев, журналист, блогер, Казахстан: «Несколько лет назад были популярны такие мемы, где стоят парень с девушкой и написано: «Очень холодно. Надень шапку, а то я тебе челюсть сломаю». Для некоторых это было смешно, но в действительности здесь нет ничего смешного, потому что речь идет о насилии. Примерно так мы жили в 90-х и нулевых – тогда модно было быть агрессивным. Но если мы посмотрим на любого современного лидера, они уже не строят свои корпорации на насилии, запугивании, страхе. Лидерство сегодня – не авторитарное запугивание. Сегодня это, наоборот, – делиться светом и привлекать идеи».
Дильбар Тураханова, независимый консультант по гендерным вопросам, Таджикистан: «В Таджикистане был случай, когда брат убил свою сестренку, потому что услышал, что она встречается с каким-то парнем, и, по его мнению, она таким образом позорила честь семьи. Такие примеры преступлений «в защиту чести» будут квалифицироваться как убийство, но мотив здесь именно гендерный. То есть она опозорила честь семьи, поэтому брат ее убивает. Нездоровая маскулинность приводит к повышению уровня насилия в семье. Уже имеется ряд исследований, которые подтверждают, что дети, которые выросли в атмосфере насилия, будут потом воспроизводить такие же виды насильственного поведения и в своей семье. Они могут это делать осознанно или неосознанно, и тоже страдать. И для того, чтобы разорвать этот круг насилия, нужно потратить больше времени на получение альтернативной информации, на то, чтобы расширить свою картину мира и выйти за пределы своей страны, своего общества».
Али Окапов, музыкант, композитор, продюсер, Казахстан: «Мы видели много разных событий в последние годы в нашей стране, и очень часто нам приходилось просто бежать домой, закрываться дома. И вот когда мы остались дома, когда были наедине со своими чувствами, со своими родными, я понял, что, оказывается, больше ничего не нужно. То есть до этого времени нам всегда хотелось что-то успеть, что-то сделать, у кого-то выиграть, кого-то победить, завоевать. А после этих событий ты понимаешь: самое главное, чтобы дома все было хорошо. Я очень долгое время жил один и сейчас я вернулся к пониманию слова «семья». Семья – самое главное. И в моем случае мой сын, несмотря на то что он еще очень маленький, уже многому меня научил. Во-первых, он научил еще скрупулезнее и тщательнее выбирать приоритеты: время, здоровье и так далее. Во-вторых, он научил меня быть еще более мягким и открытым. Потому что это ребенок, ты не будешь ему показывать свою маскулинность, ты не будешь демонстрировать тестостерон, ему все равно. Ему нужны только тепло и внимание, особенно в первые месяцы его жизни. Несмотря на то что я человек творческий, в жизни я очень сдержанный. Я всегда больше показывал хладнокровие, собранность, но с ребенком нельзя быть таким. С ребенком нужно быть максимально открытым, теплым, мягким, приятным и родным. И вот этому он меня учит. На данный момент он больше меня воспитывает, чем я его. И если рассматривать мужчину как пазл, то этот самый важный недостающий кусочек, которого во мне не было, – это именно отцовство. Этот пазл нашелся, и картина теперь полная, теперь я полноценно могу называть себя настоящим мужчиной, потому что у меня есть ребенок. Неважно, какого пола».
Кундыз Утебекова, юристка, Казахстан: «У нас общество очень боится феминисток. Хотя понятие «феминизм» не означает «женщины, которые превратились в мужчин». Феминизм – это равные права среди женщин и мужчин. Это про недопустимость дискриминации в различных контекстах жизни: на работе, по религиозному признаку. И феминизм – это недопустимость дискриминации по половому признаку. Наше общество уже идет к этому, я считаю, оно меняется. Здесь все зависит от конкретного человека: от его мировоззрения, менталитета, воспитания. И хорошо, если в воспитании была заложена необходимость уважения к любому другому человеку и понимание, что нельзя нарушать его границы».
Азиз Бейшеналиев, актер, Казахстан/Кыргызстан: «Я однажды ехал с таксисткой, которая рассказала мне, что ее украли и насильно выдали замуж. Девушке просто поломали жизнь в самом начале. Она только начала учиться, и на первом курсе университета ее украли и не дали получить ни образования, ни профессии. Муж ее оставил. У нее двое детей. И она вынуждена как-то зарабатывать сама, потому что никакой помощи нет. Родители сказали: «Не приходи домой, не позорь нас». Ни мама, ни братья, никто ее не принял, не поддержал. И человек уже который год – больше 10 лет – противостоит жизни в одиночку. Это ужасная судьба. Все эти уродливые проявления патриархата – это следствие того, что мужчины просто физически сильнее и исторически могли себе позволить такого рода вещи. И я считаю, что это накладывает на нас, на мужчин, определенную степень ответственности за то, чтобы это прекратить сейчас. Нам надо категорически перестать пользоваться этими так называемыми традициями, которые на самом деле есть просто преступления против человека. Не считать, что это норма, не оправдывать тех знакомых, которые бьют своих женщин, и не участвовать ни в коем случае в похищении девушек. Я думаю, что уголовное наказание за такого рода преступление нужно ужесточить и не может быть никакого примирения сторон. И все, кто причастны к краже девушек: помощники этих так называемых женихов, родственники, все эти тетки, бабки, которые там платком покрывают – все должны идти соучастниками преступления, которое является похищением, принуждением к браку, незаконным лишением человека свободы. Я уверен, что каждый мужчина из Казахстана, из Кыргызстана и из Центральной Азии может сделать как минимум следующее: узнав о подобном преступлении, пойти и заявить в полицию».
Камила Туякбаева, международная тренерка Y-PEER, Казахстан: «Было очень много выставок под названием «Во что ты была одета?». Жертв часто спрашивают, во что они были одеты в момент, когда их изнасиловали. Это некорректный вопрос, который ответственность насильника перекладывает на жертву. Но если посмотреть на эти выставки, то там можно найти фотографии совершенно закрытой, обычной одежды. Наша одежда не является сигналом или призывом к тому, чтобы вступать с нами в половые отношения, в сексуальный контакт! Это очень важно проговаривать с юного возраста подросткам и детям для того, чтобы сформировать четкую ответственность, понимание того, что в насилии всегда виноват насильник. Когда мы обвиняем жертву, мы способствуем нормализации насилия, так как человек, ответственный за насилие, не сталкивается ни с какими последствиями. Соответственно, мы, как общество, в котором существует виктимблейминг, и как люди, которые задают вопросы, вроде того «Во что ты была одета, пила ли ты в тот вечер, почему ты шла одна по темной улице?» – способствуем тому, что культура насилия процветает и насильники продолжают делать то, что они делают, считая это нормой».
Ирина Матвиенко, основательница Nemolchi.uz, Узбекистан: «У нас часть женщин называют своего мужа «худжаимни» – то есть «мой хозяин», как бы отдавая ему роль главного, распорядителя. И это показывает, что женщина сама ставит себя значительно ниже, ставит себя в зависимое положение. Дальше человек, который распоряжается ресурсами, – «хозяин», скажем так, – диктует свои правила, и женщины ему подчиняются. И если в такой семье происходит насилие, то женщина подчиняется в том числе и насилию. Но поскольку она считает это культурной нормой, что муж – хозяин, он главный, как сказал, так и должно быть, – она даже не идентифицирует, что в отношении нее происходит насилие. Есть ощущение, что мужчины живут в каком-то сферическом вакууме или в мире розовых единорогов, где проблем насилия над женщинами, девочками нет. Просто потому, что они их не касаются. Но, мужчины, поверьте, когда-нибудь, даже если сейчас у вас только сыновья, в вашем поколении будут дочери! Если вы не начнете с этим бороться сейчас, девочки в вашем роду от этого пострадают – это просто вопрос времени. И вы будете за это ответственны. Поэтому очень важно, чтобы мужчины активно выступали против насилия над женщинами, против многоженства, против детских браков, против браков по договоренности, потому что это общая ответственность и это общая проблема, а не только проблема женщин».
Назгуль Турдубекова, директорка общественного фонда «Лига защитников прав ребенка», Кыргызстан: «В Кыргызстане ежегодно несколько сотен молодых девушек и девочек-подростков становятся пострадавшими от ала качуу – то есть кражи невесты или кражи женщины для принудительного вступления в брак. Это происходит с молчаливого согласия близких людей в том числе. Только 20-30% случаев доходит до правоохранительных органов или до суда, остальные (а там много случаев изнасилований) не доходят до возбуждения уголовного дела, даже не доходят до общественности, до СМИ, так как девушки не согласны, чтобы информация о случившемся несчастье стала общедоступной. Поэтому много случаев скрывается, и девушки, чтобы не опозорить свой род, остаются в той семье, в которую ее украли. И здесь нарушается принцип неотвратимости наказания преступника. Очень важно, чтобы родственники формировали нулевую толерантность у молодых людей ко всем видам насильственных действий по созданию будущей семьи, чтобы они призывали своих братьев и сыновей отказаться от этой практики. Потому что семья, созданная через насилие, однозначно будет впоследствии несчастной».
Ринат Балгабаев, режиссер-документалист, Казахстан: «В нашем обществе случаи насилия могут произойти где угодно. Случаи домогательства в автобусах, в общественных местах – очень высокий уровень насилия в обществе у нас. Мы не можем ходить с дубиной и защищать своего родного человека, находясь с ним рядом круглые сутки. Чтобы не беспокоиться лишний раз, как ребенок дойдет до дома, как ваши близкие доберутся с работы домой – для этого нам нужно строить здоровое общество. Чтобы в обществе были здоровые коммуникации, тогда нам требуется искоренить и минимизировать случаи насилия. Нельзя быть пассивным наблюдателем за несправедливостью, именно активное построение здорового общества приведет к безопасности для всех».
Жар Зардыхан, историк, главный редактор Qalam, Казахстан: «Есть много исследований того, как люди называют своих коллег, и, конечно, ни для кого не секрет, что, когда дело касается женщин, уменьшительно-ласкательные формы встречаются очень часто: Олечка, Юлечка, Айгулечка…. Такая форма обращения к коллегам никогда не используется в отношении мужчин. Вряд ли кому-то придет в голову назвать меня Жарочкой, но по отношению к женщинам это распространенная форма обращения. Использование уменьшительно-ласкательных форм в профессиональной среде является проявлением сексизма и дискриминации, в данном случае здесь используется гендерная ассоциация. К коллеге-женщине обращаются будто бы приветливо, но тем самым подчеркивают ее гендерные характеристики, отодвигая на второй план тот факт, что здесь она прежде всего специалист и сотрудник. Правильное использование обращений, вне зависимости от гендера, – важный момент профессиональной деятельности, академической деятельности, журналистики. Среди близких людей это допустимо, но на работе должны быть другие стандарты. И это то, с чем стоит бороться. Принцип тут один: всегда надо давать отпор любым формам дискриминации, даже на первый взгляд невинным».
Галым Калиакбаров, стендап-комик, Казахстан: «Конечно, никто не думает: «Вот сейчас сяду, покушаю и посмотрю что-нибудь про домашнее насилие». Никто. Потому что мы избегаем этих проблем. Но если я задеваю какую-то важную тему на стендапе, люди задумываются: «О! А ведь действительно такое есть». Я не знаю, насколько юмор может изменить эту ситуацию с насилием. И я не считаю, что я возьму и все изменю. Я понимаю, что я один ничего не поменяю. Но я говорю со сцены: «Смотрите, есть такая проблема. Не закрывайте глаза». И, возможно, кто-то меня услышит и задумается. Я думаю, что у мужчин и женщин в любом случае от природы разные данные: физические, гормональные, еще какие-то. Не каждая женщина сможет поднять тяжесть, но мужчина это сможет сделать, поэтому мы, мужчины, должны в таких случаях помогать. Но во главу угла надо поставить то, что все мы – люди. То есть относиться к любому из нас прежде всего как к человеку: вот этот человек – мужчина, этот человек – женщина, этот человек – ребенок. Тогда нам будет легче понять, что есть права человека и они одни для всех. Остальное – вторично, пусть стираются какие-то границы, пусть присутствуют какие-то индивидуальные признаки, но всегда остается главным то, что это человек. Есть два человека, эти два человека должны уважать друг друга. Если их больше, они все должны уважать друг друга. Уважать достоинства, права, свободы. По сути, это написано в Конституции. Просто нужно жить честно и относиться друг к другу как человек к человеку».
Данияр Аманалиев, предприниматель, соучредитель группы компаний Ololo, Кыргызстан: «Если смотреть на противодействие насилию с человеческой точки зрения, мне кажется, надо стремиться к тому, чтобы в жизни было больше любви. Больше любви к жизни, больше любви к себе, больше любви к любимому человеку, больше любви к детям. Где много любви, все остальные вещи – ненасильственное общение, поддержка друг друга и так далее – становятся автоматическими. И когда ты начинаешь глубоко понимать, что такое любовь, насилия становится меньше. Мы живем в контексте, где общество срослось с насилием. Я думаю, что насилие является традицией, которая очень глубоко в нас сидит, и побороть в себе насильника – довольно непростая задача. Решение начинается с признания. Начинается с того, что ты понимаешь: вот сейчас ты проявил насилие. Про физическое я вообще не говорю, у меня в семье его никогда не было. Но моральное бывает гораздо опаснее, чем физическое. И мне кажется, важно замечать, когда ты делаешь эти ошибки. Поэтому в отношениях с людьми, а особенно в отношениях с детьми, я очень много думаю на тему насилия. И пытаюсь измениться».