Мои родители познакомились в Темиртау, работали вместе на металлургическом заводе. Мама - бухгалтер, папа - начальник смены, занимался тяжелым производством. Маме никогда не нравилось в Темиртау: у нее была сильнейшая аллергия, она часто болела, долго не могла забеременеть. Они прожили вместе почти 8 лет, прежде чем я родилась. Когда мама узнала, что беременна, убедила папу, что стоит переехать на время в другой город. Возможностей хватало лишь на то, чтобы переехать в Караганду. Никого из родственников рядом не было, все остались в Темиртау, а роды были сложными. Из-за аллергии ей было сложно тужиться, и я родилась с сильнейшей гипоксией, вся синяя. После нескольких безуспешных попыток забеременеть для мамы с папой я стала самым желанным и долгожданным ребенком. Как только мне исполнился месяц, мама собрала вещи и переехала в Питер к тете. Все это время папа разрывался между Темиртау и Карагандой и не мог оставить работу. Он получал хорошую зарплату, нам дали квартиру по квоте, мы бы могли жить там довольно свободно и накопить на переезд в любой другой город. Но маме нужно было все и сразу. Я понимаю, что она очень сильно переживала и ей было некомфортно, но из-за меня она поставила под угрозу свой брак, отношения с папой. Да что говорить, со всей семьей.
Отец спустя полгода тоже переехал в Питер, и им пришлось начать все сначала. Переезд совпал с распадом Советского Союза, было очень сложно. Папа работал сторожем в двух местах: днем на складе, ночью в детском садике. Мама с утра готовила хлеб в пекарне, а днем работала на молочной кухне. Она устроилась туда, чтобы у нашей семьи был прямой доступ к молочным продуктам. Я получала самое свежее молоко, кефир, творог. Мама всеми силами укрепляла мое здоровье.
Бабушка с дедушкой с папиной стороны звали нас обратно в Казахстан. Они к тому времени перебрались в Караганду, купили частный дом, завели хозяйство. Но я об этом не знала. Мама пресекала все попытки общаться со мной. Позже, когда мы обсуждали эту тему, она сказала, что была обижена, что никто не поддержал ее, не помог ей, когда она хотела переехать. Никто не воспринимал всерьез ее опасения за мое здоровье. Поэтому мама мне сказала, что потеряла с ними связь, когда я была маленькая. Папа всегда молча соглашался. Узнала я довольно банально - нашла письма, спросила маму, отца, узнала телефон, позвонила. Скандал был невероятный. Слез столько было. Плакали все: я, мама, бабушка на проводе. Мне 16, обидчивая, ранимая, мне казалось, что за меня все решили, не спросили, не подумали. Может, наша жизнь рядом с бабушкой и дедушкой сложилась бы по-другому.
Ближайшим летом я поехала в Караганду вместе с отцом. Там уже плакали не только я и бабушка, но и мужчины. За 16 лет папа ни разу не приезжал к ним, но хотя бы регулярно созванивался. Неделя в деревне пролетела как один день. Мне даже показалось, будто так было всегда, будто мы тут жили все время. Уезжать совершенно не хотелось. Мне понравилась Караганда, солнечный город, приятные люди. Вернувшись в Питер, я хотела закончить школу и поступить в Карагандинский государственный университет. Все думали, что я сошла с ума. В Питере десятки хороших вузов, сильная база преподавателей. Я бы могла, как и другие студенты, переехать в Москву, поступить там, жить в общежитии или снимать квартиру, а на каникулы возвращаться в Питер. Я не стала рубить с плеча и взяла академический отпуск, решила поступить через год после окончания школы. Несмотря на все обиды мамы, я собрала вещи и на все лето переехала к бабушке с дедушкой в село Победа, недалеко от Караганды. Это были лучшие каникулы. Баба с дедом подарили мне столько нежности и ласки, сколько копили все эти годы. Оно и понятно, единственный сын, единственная внучка. Я вставала рано утром, помогала бабушке доить корову, убирала дом, мыла полы, стирала белье. Все это до полудня, потом мы обедали и отдыхали. Часа в 4 выходили в огород, собирали, поливали, готовили. У меня там появились друзья. Мы вместе ездили в город, ходили в кино. Там я и познакомилась с Дауреном.
Мы с подругой приехали к общей знакомой. Компания была смешанная, кого-то я знала, кого-то нет. Даурен был среди незнакомых. Помню, мы стояли на кухне, готовили салат, а он помогал. Разговор завязался сам собой, сначала говорили о помидорах, потом о готовке, так и проболтали весь вечер. Когда уезжала, он попросил мой телефон. Переписывались очень активно еще неделю, потом встретились снова и стали большими друзьями. Два лета подряд мы проводили большой компанией: купались, катались на велосипедах. К этому времени я уже одумалась и поступила в Санкт-Петербургский архитектурно-строительный на дизайнера, регулярно общалась с бабушкой и дедушкой, наладила отношения с мамой. На третье лето мы поняли, что это уже больше, чем дружба. Когда Даурен встретил меня в аэропорту с цветами, то мне хотелось его расцеловать. Это было 4 года назад, я училась на 3-м курсе, а Даурен уже закончил карагандинский универ. То лето мы проводили уже вчетвером - я, бабушка с дедушкой и Даурен. На огороде руки не были лишними - Даурен выполнял тяжелую физическую работу, параллельно работал программистом на фрилансе, мы с бабушкой хлопотали по хозяйству. И тогда я подумала: вот он - мужчина моей мечты. Умный, заботливый, трудолюбивый, всегда может меня рассмешить. Расставаться с ним не хотелось, и мы почти одновременно предложили друг другу остаться вместе либо в Караганде, либо в Санкт-Петербурге.
Мне нужно было еще два года, чтобы закончить университет, я позвонила родителям и сказала, что приеду не одна, а вместе с Дауреном. Надо отдать должное ему и родителям, они достаточно спокойно отреагировали, хотя пауза висела в воздухе. Сначала мама решила, что Даурен приедет погостить, недели на две, не больше. Но как только мы приехали в Питер, то жили с родителями всего пару недель, пока не нашли квартиру. Так как Даурен работает на фрилансе, то ему без разницы, откуда выходить на связь. К Караганде он был привязан к родителям, родным и друзьям. Трудно выразить, как я ему благодарна, насколько ценю его переезд, желание быть со мной рядом. Мы даже шутим, что в Казахстане женихи воруют невест, а я "своровала" Даурена и привезла к себе домой.
Я много думала о том, как все произошло. Первое время мне было очень сложно простить маму, да и было ли за что прощать. Она искренне переживала, боялась, желала мне только лучшего. Разве можно, как мать, ее осудить? Восемь лет в попытках забеременеть, грязный город, постоянные болезни. Ей казалось, что это единственный шанс для спасения. Мой отец ее очень любит, иначе бы не следовал за ней так преданно. Ему было сложно расставаться с родными, отказываться от карьеры, хорошего заработка, работать сторожем. Мы с мамой похожи, у меня такой же волевой характер. Я такая же вспыльчивая, эмоциональная, чувства через край, упертая. Если что вбила в голову - просто так не пройдет. Я понимаю мамины обиды, но бабушка с дедушкой от нее не отказывались. Они хотели помочь по мере своих возможностей, хотели общаться с внучкой, видеться со снохой и сыном.
Мне было трудно объяснить, что меня тянет в Караганду. Сначала я не испытывала какой-то тоски по Родине, я ведь совсем ничего не помнила. Мне было интересно познакомиться с родными, узнать, как они жили все эти годы. А после того, как восторг прошел, я поняла, что мне как-то близок этот город, эта природа, даже язык близок. Я выучила обиходный казахский, так как почти все наши соседи говорили только на нем. Мой дедушка общался с соседями исключительно на казахском, и его за это все очень уважали. Мне понравилась Караганда. Солнечная, светлая, жители очень интеллигентные, в магазинах тебе улыбаются. Все работают, что-то делают. В Питере же все очень расслабленно. Настроение у горожан день на день не приходится. Часто идет дождь и дует сильный ветер. Казахстан для меня как отдушина. Приезжаю туда и чувствую, что это мое. Если бы не учеба, то с удовольствием осталась бы в Караганде.
Когда мы приехали с Дауреном, мама довольно радушно его встретила. Видимо, поступок возвращается к ней спустя годы. Она оградила меня от близких родственников, а я привела ей нового. Больше всех был рад папа, у него появилась поддержка в лице нового члена семьи. Даурену сначала все очень нравилось. Новый город, все новое, масштабы совсем другие. Но пришлось привыкать к погоду и другому темпу. С новыми друзьями у Даурена проблем не возникло. Он пробил по сети своих коллег-фрилансеров, организовал встречу, познакомился со всеми. Теперь они устраивают мастер-классы и даже открыли курсы.
Предложение руки и сердца Даурен сделал в одном из самых романтических мест - во время прогулки по каналу Грибоедова. Был солнечный день, мы взяли экскурсию, все вокруг было украшено цветами и лепестками. Сначала я подумала, что это какая-то акция, а потом поняла, что все для меня. Свадьбу сыграли в Караганде, дома у бабушки с дедушкой. Собрали родных Даурена, маму с папой, его братьев, сестер - всего человек 50. Родители Даурена очень добродушные. Они не стали требовать большую свадьбу на 300 человек, только подарили мне серьги и надели платок. Я не была против, очень люблю казахские традиции. У меня было время перед выходом на работу, около полутора месяцев, и мы жили с родителями Даурена. Мама Акжан научила меня готовить, разливать чай. Я сама ее об этом попросила, хотелось создать для мужа похожую атмосферу по приезду в Питер. Хотя за год совместного проживания мы уже друг к другу немного притерлись, все равно хотелось его обрадовать.
Пока мы не знаем, где осядем в ближайшие годы. Я получила хорошую должность в частном дизайнерском бюро и не знаю, смогу ли работать удаленно. Пока мы вместе в Питере, душой в Караганде. И нас обоих это устраивает.