.jpg)
Разия Хасанова
автор идеи и режиссер-постановщик спектакля
Еще три года назад я задумала этот спектакль. Меня интересовала и по сей день интересует женская тема. Мне хотелось поговорить с женщинами о женщинах, не унижая мужчин, а показав им, насколько женщина сильна и многогранна.
Мы часто кажемся с виду одними, а по факту оказываемся совсем иными внутри. Женщины используют приемы с масками гораздо чаще, нежели мужчины. У нас с вами много архетипов. Мы можем быть одновременно богинями Афродитами, жабами, снежными королевами и камнями на шее.
Вы знаете, как алматинки заходят в кофейню? Идут такие фифы, губки сложены в куриную "жопку". Ужас и напыщенность. А начинаешь потом узнавать человека, и она оказывается хорошей, умной и толковой женщиной. С мужчинами так редко происходит. Они более понятны.
В новом проекте мне хотелось поговорить о разных женщинах – мамах, дочках, бабушках, прабабушках, подругах, коллегах. Мне кажется, женщины – удивительные существа. То же рождение детей и все, что происходит с нашими телами, – это не просто какие-то физиологические законы, это действительно магия. Теперь, уже когда я сама стала бабушкой и увидела, как трансформируется мой же ребенок и дает жизнь еще одной девочке, это чувство обостряется, и я вновь пропитываюсь любовью к женщинам. Роды, кормление, запах грудного молока – эти вещи на самом деле вовсе не романтичны. Боль, недосып, масса бытовых и философских вопросов... Мужчинам понять нас вот так сразу очень сложно.
Два с лишним года назад я рассказала о своей идее Наталье Слудской, которая меня поддержала и написала первую историю. От ее текста меня буквально "разорвало". Мы сразу договорились, что героями наших историй будут реальные люди, прототипы с непридуманными историями. Потом подключилась Майя Акишева с абсолютно узнаваемым слогом. Очень интересно было поработать с Анастасией Щуровой. Алтынай Татибекова меня тоже очень удивила. Мы много разговаривали, писали друг другу и снова разговаривали, но с Алтушей еще не встречались в жизни. Она живет и работает в Астане.
Это совершенно разные истории, как и все женские жизни. Они полны идиотизма, глупостей, нелепых ситуаций, чувства юмора и трагедий, личных маленьких и больших рваных ран.
Девочек-танцовщиц я выбрала интуитивно. В день проведения кастинга я узнала о гибели моего младшего брата, но отменить кастинг уже не могла. Меня как будто распороли и не зашили, настолько была оголена моя нервная система. На фоне этой боли и в таком безумном состоянии я выбрала волшебных и лучших девочек. Они не были актрисами. Я их учила. В этом тоже свое сумасшествие.
К черту этот трепет перед премьерой. Я живу на валерьянке и была бы рада избавиться от мандража.
Но я до последней ночи перед спектаклем буду трястись и переживать. Я работаю одна, без второго режиссера и помощника. К сожалению, не могу найти своего человека в команду в качестве художника-декоратора и художника по костюмам. То есть я разрываюсь на части.
Премьера в Алматы состоится 25 и 26 ноября на сцене театра «Оркен» в очень камерной обстановке и, по сути, с небольшим количеством зрителей. На этом этапе во мне умирает продюсер, забитый художественным руководителем. Нам не нужно забивать залы, нам важно, чтобы зритель посмотрел в глаза актерам, а актеры завоевали зрителя. Это будет очень интимный и деликатный диалог.
Наталья Слудская
автор сценария
Разия позвонила мне с просьбой о встрече. И поделилась, что у нее есть идея рассказать со сцены несколько реальных историй из жизни, в которых женщины с достоинством выходили из трудных ситуаций. Постановка должна была напомнить зрителям, какие мощные силы таятся в женщине, которая столкнулась со сложностями, и сколько внутри каждой из нас есть огня, который может нас зажечь, заставить бороться и привести к победе. «Постановка будет называться «Детка, огонь!», – сказала Разия. И я сразу загорелась. Взяла время подумать и через несколько дней предложила три идеи, из которых Разия уверенно выбрала одну.
Она была о девушке, которая справилась с раком. Но, кроме самой болезни, ей пришлось пройти через другие испытания, косвенно связанные с диагнозом, но в то же время очень схожие с теми, которые приходится переживать многим другим женщинам. Которые не болеют ничем смертельно опасным. Плюс у моей героини была очень необычная семейная история – изначально они не были казахстанцами, они переселенцы, эмигранты. Мы встретились с моей героиней для интервью. Этот четырехчасовой разговор я никогда не забуду. Мы плакали и смеялись, молчали и пили чай, снова говорили и опять вытирали слезы.
Мой балкон (задача была – спрятаться от посторонних глаз) превратился на это время в исповедальню для нее и в чистилище для меня.
Она встречно заставила меня говорить: в ответ на такую предельную откровенность ты не можешь остаться просто человеком, задающим вопросы, тебе тоже приходится вылезать из ракушки. Меня поразили ее сила и мудрость. И ее любовь к жизни – не щенячья, благодарная и безусловная, а выстраданная и зрелая. И я очень надеюсь, что на спектакле зритель почувствует то же самое, что пришлось пережить мне. Я думаю, Разия затевала все именно с этой целью. Чтобы люди ушли со спектакля с ощущением, что с них сняли семь шкур.
Потом я переделала интервью в монолог, текст долго лежал, я возвращалась к нему снова и снова. Утверждала с героиней каждое слово и очень удивлялась, что она переживает меньше, чем я. «Они услышат, Наташа, – уверяла она меня. – Вот увидишь, они услышат. У них просто не будет выбора». Я очень боялась, что я не смогу создать правильную драматургическую основу именно для спектакля, потому что хороший текст – это одно, у пьесы совсем другие жанровые законы. Я опасалась, что у меня нет опыта, нет навыка писать для сцены.
Я поделилась своими сомнениями с Разией. Она сказала, что как раз за это я могу быть спокойна – это то, что умеет она сама. Она потратила на психотерапевтический сеанс со мной полдня. В кафе, где показывала, как она работает с актерами, какие есть правила транслировать со сцены ту или иную мысль, то или иное состояние. Разия была, как обычно, бесстрашна и абсолютно уверена в том, что мы делаем все, как надо.
И в этом, собственно, состоит ответ на вопрос – чего я жду от премьеры. Я верю в талант и организаторские способности Разии Хасановой, я знаю, что она сама вывернется наизнанку и вывернет всю труппу, чтобы все получилось. Но мне все равно безумно страшно. Я пойду на премьеру с чувством страха, к которому, конечно же, будет примешиваться и чувство гордости. Пять историй о том, как Женщина боролась, выстояла и победила. О том, как она терпелива, красива и умна. И какой у нее завидный запас прочности. И какая она разная – мужественная и хрупкая, требовательная и уступчивая, прощающая и мстительная, смиренная и в то же время не отдающая ни сантиметра своей территории. Это все про нас.
А моя героиня, которая сначала хотела остаться инкогнито, сейчас, перед премьерой, написала, что теперь она по-другому смотрит на свою миссию в рамках этой постановки, и открыла в соцсетях свое имя. И я очень хочу, чтобы признания Ирады Зейнали засели в сердце каждого зрителя и помогли стать сильнее тем, кому это жизненно важно. Пусть она окажется права со своим: "Они услышат, Наташа. У них просто не будет выбора".
Алтынай Татибекова
автор сценария
Одна из авторов проекта, моя наставница и подруга Наташа Слудская порекомендовала меня Разие. Она посчитала, что я смогла бы нарисовать портрет моей героини – современной казахской девушки двадцати с небольшим лет. Мы определили задачу, решили, какая цель должна стоять передо мной, когда я буду писать свою часть пьесы. Все по телефону – потому что Наташа живет в Алматы, я – в Астане.
Приступая к работе над текстом, я знала, что должна написать историю девушки-казашки. Моя героиня довольно юная, ей 19-20 лет. Это такой возраст, когда ты считаешь себя уже взрослой и способной принимать судьбоносные решения, уже можешь зарабатывать деньги – получена какая-никакая специальность, есть опыт работы, хоть и крошечный. С другой стороны, в силу нашего образа жизни, какой-то национальной черты – ты все также зависима от родителей, от их мнения, от того, одобрят ли твои действия. То есть все равно живешь с оглядкой на семью, родственников, окружение. Тут еще и влияние телевидения, социальных сетей.
Со всех сторон тебе советуют, уговаривают, рекомендуют, требуют: стать успешной, богатой, быть красивой, но не терять естественности. Работать, делать карьеру, но рожать детей и выйти замуж не позже двадцати пяти.
Хранить очаг и быть финансово независимой; не флиртовать с посторонними мужчинами, но радоваться их вниманию; любить мужа, но не любить его слишком сильно. Нарастить ресницы, подвести губы и при этом помнить, как уродливы силиконовые губы и отвратительны наклеенные ресницы. Мы, хорошие девочки, разрываемся от желания угодить всем, понравиться всем, ведь это вдалбливается нам в головы с самого рождения. И в этом стремлении, возможно, понемногу теряем себя настоящих. Моя героиня примерно такая – она хочет быть хорошей, но не понимает, на кого ей равняться, кого избрать своей ролевой моделью, каково ее жизненное предназначение. Изначально я создала довольно жесткий образ, но, проведя несколько телефонных сессий уже с Разией, мы значительно смягчили характер моей девочки. Думаю, это сделало ее еще более уязвимой и близкой к действительности.
Я попаду на премьеру немного позже алматинских зрителей – в Астане представление будет 30 ноября. Тут аншлаг! Все билеты распроданы! Мне достались последние два, и теперь передо мной стоит дилемма – взять с собой на премьеру маму или мужа? Конечно, все спектакли, которые создает Разия, – это целое событие для Казахстана, я ожидаю нового потрясения, перерождения себя, если можно так сказать. Ну и, конечно, не перестаю думать, как это – увидеть на сцене то, что раньше было только в твоей голове. Это как ребенок – я носила сына в животе, чувствовала его икоту, ощущала шевеление его ножек, но совершенно не представляла, каким он будет, когда я впервые увижу его лицо. Надеюсь, зрителям понравится наша пьеса, они услышат наши послания.
На самом деле я мало чего боюсь, но немного опасалась того, что не оправдаю Наташиных ожиданий и Разия скажет ей: «О, боже, что за дурочку ты мне прислала». Драматургия – это совершенно новый опыт для меня и работать было очень интересно. Отец, который всегда поощрял мою тягу к творчеству, советует писать каждый день, хоть в стол, но обязательно пробовать себя в прозе, в драматургии. Он был счастлив, когда узнал, над чем мне довелось поработать. Я, конечно, крапаю иногда пару строк для фейсбука и даже пишу статьи в журналы, но вот такой серьезный опыт в создании сценария получила впервые. Конечно, мне хочется сказать Разие спасибо, она поверила мне и я стала еще немного сильнее.
Майя Акишева
автор сценария
Мы болтали с Разией в маленьком алматинском баре, она поделилась идеей – женские монологи, которые наполнены эмоциями, страстью, открытиями, препарирующие важные этапы и события в жизни женщины. Потом позвонила и предложила написать монолог женщины, устоявшей перед искушением. Я согласилась, потому что чувства – самый интересный предмет для изучения в моем представлении.
Тему предложила сама Разия. Мне было очень интересно, во мне есть эмпатия по отношению к этой истории. Монолог получился из историй трех или даже четырех женщин. Истории реальные, но это не важно. Даже если бы они были выдуманные, это про каждую из нас.
Я не представляю, как пройдет премьера. Я видела другую постановку Разии – «Любовницу» – и мне понравилось. Но уверена, что это будет серьезный выброс энергии и эмоций в атмосферу Казахстана.
Было немного странно потом, когда один эпизод из моего текста произошел со мной. А я ведь не верила в самосбывающиеся пророчества. Но магия в любом тексте есть, однозначно. А еще я поняла, что многие мои знакомые будут искать в монологе сходства с моей жизнью. Не делайте этого. Главный принцип прочтения любого художественного текста – способность различать автора и персонаж.
(37).png)
Анастасия Щурова
автор сценария
Мне написала Разия. Я даже помню день — 16 апреля, потому что вечером 15 апреля я бурно справляла день рождения и, собственно, сообщение Разии и разбудило меня следующим утром в два часа дня. Разия написала, что она ставит новый спектакль, что обо мне ей рассказали Майя Акишева и Асель Джабасова, и спросила, смогу ли я написать для нее одну из новелл. Я подумала, что это кто-то шутит, и согласилась. Потому что, кто я вообще такая, с чего мне будет писать сама Разия Хасанова, на спектакли которой билеты достать сложнее, чем решать дифференциальные уравнения. Но мы с ней встретились в этот же день, и я поняла, что это не шутка и все происходит на самом деле. Хотя я до сих пор не могу в это поверить до конца.
Когда мы с Разией обсуждали идею спектакля, она сказала, что понятия не имеет, о чем думают и чем живут нынешние двадцатилетние, но ей очень интересно. Она хотела, чтобы я рассказала об этом. Не знаю, насколько у меня получилось, потому что я не Лермонтов и даже не Сэлинджер, но я старалась быть честной. Моя новелла — это история о девочке, которая думает, что она все знает, но на самом деле она ничего не знает. Я совру, если скажу, что все, что я написала, — выдумка, но я все равно скажу это: все события и персонажи вымышлены, все совпадения с реальной жизнью случайны.
К сожалению, на премьеру я попасть не смогу, так как сейчас учусь в Европе. Но я не расстраиваюсь, потому что мне все равно еще нет 21 года, а спектакль — 21+, и меня бы все равно не пустили.
Так что сейчас больше всего я жду, когда мне исполнится 21, и я смогу приехать в Алматы и посмотреть спектакль. Еще я жду того, что скажут мама и сестра. Они, в отличие меня, попадут на премьеру. Если им понравится — значит, я все сделала правильно.
Когда я начинала писать, было очень страшно. Во-первых, до этого я никогда не писала ничего подобного. Я писала статьи, обзоры, рассказы, плохие стихи и смешные посты в фейсбуке, но монологи для театра — никогда. Я боялась, что просто не смогу написать ничего длиннее 4000 знаков с пробелами. Во-вторых, нужно было писать о любви, а любовь — это совсем не по моей части. По моей части — сюр, балаган, цыгане и дурацкие истории, которые люди обычно читают, смеются и думают: «Нет, она выдумывает, такого не бывает» (на самом деле – бывает).
Конечно, немного страшно и до сих пор, потому что я боюсь, что некоторые люди, о которых я писала, узнают себя в моих персонажах, перестанут со мной разговаривать (или, что хуже — не перестанут) и начнут мне мстить. Поэтому я надеюсь, что на «Огонь Детка» так же, как и на все остальные спектакли театра Interius, будут аншлаги, и они просто не смогут достать билеты.