Меня зовут Меруерт, мне 31 год. Я – карагандинка, живущая третий год в Латинской Америке в столице республики Перу – Лиме.
В Казахстане с нянями просто: у всех куча сестер, племянниц и других родственников. В крайнем случае есть специально обученные и подготовленные женщины. А как с этим в Перу? Если верить мифологическим перуанским словарям, Перу – это не только колыбель цивилизации, но и артерия нянь. Даже не так: если биологическая мать – это сердце, то няня – это кровеносный сосуд, поставляющий кровь в ткани. Без них никуда. Они есть везде.
Услуги нянь бюджетны, временами качественны и сами няни к чужим детям неравнодушны. Это три составляющие, три кита, на которых держатся семьи экспатов, в разряд которых попадаю и я. Ежедневно сотни женщин в возрасте от 18 до 65 лет лет атакуют в поисках работы жилые дома, агентства по трудоустройству или просто подходят на детских площадках с предложениями о своих услугах.
На собеседования няни чаще всего приходят с чемоданом, и если звезды и бюджет сошлись, остаются с вами жить. Такая услуга называется cama a dentro, что дословно означает "кровать внутри". Зачастую няни, ищущие такой вариант работы, – не местные, то есть без жилья и прописки. Прежде чем вы наймете их на работу, они должны пройти обязательный медицинский осмотр. Потому что, приезжая прямиком из сельвы к вам в более или менее обустроенную квартиру, гипотетическая няня может привезти с собой в подарок в лучшем случае туберкулез, в худшем – набор неизвестных европейской медицине болячек. Да-да.
К услугам нянь, временами усатых (с растительностью в Латинской Америке все хорошо), до переезда в Америку я никогда не прибегала. В Узбекистане, где я жила до Перу, у меня была "палочка-выручалочка": проверенная женщина с рекомендациями, которая присматривала за моей тогда еще годовалой дочкой по выходным, когда нас с мужем приглашали на ужины и свадьбы, формат которых предполагал child not allowed. На этом все.
Я знаю, что такое материнство в одиночку, не понаслышке, нюхнула пороха сполна. Но к недоношенной двойне, рожденной за океаном, школа жизни подготовила меня недостаточно.
Начнем с веселого. Первые два с половиной месяца ультразвуковое исследование (УЗИ) упорно показывало наличие в моем животе одного зародыша. Белая точка на черном экране учащенно билась и росла.
Представьте наше с мужем удивление, когда, придя на очередной осмотр через месяц (в Перу УЗИ делают так часто, как пожелает будущая мама: хоть через день приходи, ложись на кушетку и смотри на будущего ребенка часами), на экране нервным пунктиром забились две пульсирующие точки в разных частях экрана.
Я, грешным делом, подумала, что мой ребенок каким-то неизвестным науке способом развалился на части, но вопреки всему продолжает функционировать, судя по тому, что две точки активно мигали. Ну, или что это будущий ребенок Гудини.
Муж Хосе безапелляционно заявил, что адова машина зависла и ее надо выключить, чтобы перезагрузить, как компьютер. И только пожилой врач, ассистировавший нашему постоянному гинекологу, водя аппаратом ультразвуковой диагностики по моему животу, засмеялся: "А вы разве не знали, что их двое?"
Так как Хосе в тот момент стоял на ногах, он упал. На стол. Я бы тоже с удовольствием упала, но я на тот момент уже лежала. В палате на мгновение воцарилась тишина, и стоящие – лежащие – сидящие взрослые уставились, как завороженные, на экран под потолком, где в разных концах бились две светящиеся точки. Так началась эпопея поисков няни для моей перуано-казахской двойни.
Спустя два с небольшим месяца после родов и оформления всех документов для новорожденных, я вдруг поняла, что устала. Гормоны, подскочив в последний раз высоко под потолок, отпружинили глубоко вниз так, что у меня закружилась голова. Помню этот момент, как я обвожу взглядом комнату и вижу горы неглаженного белья, стопки из подгузников, игрушки, пустышки, троих плачущих детей и посреди всего этого я. Оглохшая, уставшая, невыспавшаяся, в двенадцати часовых поясах от родных и близких – такой потерянной я себя никогда еще не чувствовала. В руках у меня был график ночного кормления, где в столбце Дара (имя дочери) был прочерк, пустой лист – ребенок ни разу за ночь не попил молока. Чтобы было понятно, я вела таблицу в течение всей ночи, чтобы не сбиться. В ней было три графы: имя ребенка, время и количество молока. Вам, может, это покажется смешным, дескать, сколько беготни из-за двойни.
Но я буквально сбивалась с ног, пытаясь накормить одного, другого, поменять, походить, укачать, уложить, искупать и... начать все по новой. С учетом того, что каждый младенец из двойни с первого дня жил в своем собственном ритме. Один проснулся, поел, поплакал, колики, подгузник, заснул, проснулась вторая. И так безостановочно, день за днем, неделя за неделей: круговорот смесей и кипячения бутылочек в квартире. Тот момент, когда я осознала, что всю ночь брала на руки и кормила одного и того же ребенка, когда вторая заходилась в голодном плаче, для меня стал поворотным.
.jpg)
У меня не близнецы, понимаете? Их невозможно спутать, они, как в песне: жили у бабуси два веселых гуся, один серый, другой белый – так и у меня: мальчик и девочка, блондин и брюнетка, но усталость взяла свое. Злость на себя, раздражение от постоянного плача, хронический недосып, боли в пояснице – вот неполный перечень всего того, что чувствовала я вместо бабочек в животе и безмятежного разглядывания курносых носиков, как это показывают фотографии в социальных сетях.
И неотступное чувство вины перед всеми. Перед старшей дочерью, которой три года, и она научилась сама сушить феном волосы и готовить себе перекус. Перед мужем – что задерганная. Перед грудными детьми – жестокий, ежедневный выбор, с которым сталкивается мать двойни (как с тройняшками выживают?) – кого первым взять на руки? И кого пожалеть, когда оба одновременно плачут, а рук всего две? В общем, все те самые вопросы, которые задает себе любая мать, если она не живет в пурпурной стране с летающими единорогами.
За моим окном единороги в океане не плодились, и я пошла гуглить агентство. Няню мне прислали на следующий день. Целых три – на выбор. Самое интересное, что интервью проводится на месте и со всеми сразу. Я оговариваю свои условия, а кандидаты либо с ними соглашаются, либо отсаживаются в сторонку.
Выбрала подходящую мне по возрасту и навыкам няню по имени Анна. Ей был 31 год, двое собственных детей, пять лет стажа работы няней, неплохие рекомендации, замужем, готова приступить к работе немедленно. Что мне и требовалось. Анна проработала с нами… одну неделю. Потому что спустя неделю в Лиме проездом была моя подруга, мы договорились о встрече, которая позже отменилась, но Анна об этом не знала. И пришла на работу в прозрачной, сетчатой майке без бюстгальтера. С распущенными волосами и вечерним макияжем. Для информации: когда семья в полном составе находилась дома, няня работала в закрытой униформе и с собранными в рабочий пучок волосами. Разницу замечаете? Я тоже. Только муж не заметил, потому что тоже по ночам не спит, а днем работает, но для кого-то же она так нарядилась? Или я преувеличиваю?
Вторая была Паз. По-английски Пис, а вот мира у нас не получилось. Тот же самый агент привел 46-летнюю няню в обмен на фривольную предыдущую. Паз за дело взялась с пылом и жаром, чем вселила в меня уверенность, что все будет хорошо. Внушительная папка с рекомендациями радовала глаз и давала надежду на то, что, возможно, сегодня я смогу принять ванну. Без свидетелей и переносок в крошечной ванной комнате. Мечты, мечты, где ваша сладость. Вечером пришел с работы муж и принялся обзванивать предыдущих работодателей. Диалог звучал примерно так:
– Добрый вечер, мы бы хотели получить от вас побольше информации о вашей бывшей сотруднице по имени Паз.
– Паз? Вы ошиблись номером. У нас никто с таким именем не работал.
Следующий номер.
– Паз? Няня? У нас нет детей.
И так первые пять номеров в резюме. Отвечали, что либо не знакомы, либо женщина по имени Паз когда-то работала у них дома, но в другом качестве, и вообще не уверены в том, что мы говорим об одном и том же человеке.
На прямой вопрос, обращенный к несостоявшейся, конечно же, няне: "Зачем было обманывать, когда можно было указать, что нет опыта, но есть собственные дети?" (как в ее случае, а это самый бесценный опыт, на мой взгляд) – она, пожав плечами, ответила: "Я от вас такого хамства не ожидала". Кто же мог представить, что образованные (для перуанцев это любой иностранец) люди будут обзванивать ночью приличных людей. Занавес. Она еще и обиделась.
После нее была промежуточная Грасиэла, которая не считала нужным предупреждать о том, что она опаздывает на полтора часа или вообще решила не приходить. Где-то между на несколько часов пришла Лурдес и с порога заявила, что у нее семейные проблемы и нужно срочно ставить стеклопакеты, и не могли бы мы выплатить ей зарплату авансом, потому что она "прекрасный работник".
Еще были Йованна, Айде, Грэйс – до тех пор пока игра в русскую рулетку под названием “найди няню” мне не осточертела, а детям неожиданно не исполнился год. В поисках няни прошли примерно триста дней. Почти год. Подходящую няню я не нашла. Наняла милую женщину, которая приходит ко мне пару раз в неделю и помогает вычищать "авгиевы конюшни" из неглаженного белья и разбросанных игрушек, закупаться продуктовой корзиной на неделю, оплачивать коммунальные счета и многое другое. А я вожусь с мелкими, плету косички старшей и пишу этот текст. Несколько месяцев подряд.
Автор: Меруерт Алонсо