К вопросам усыновления мы с мужем всегда относились положительно. И даже когда я была подростком, думала, будут ли у меня дети, смогу ли я их родить, я всегда знала, что если не рожу сама, то обязательно усыновлю. И даже узнала о том, что в Казахстане можно усыновить ребенка самой, без мужа, если все документы в порядке и финансы позволяют.
К счастью, замуж я вышла. С мужем мы познакомились на дне рождения общих знакомых. Он такой яркий, харизматичный, взгляд с поволокой, говорит, говорит, а глаза улыбаются. Адель меня покорил своей улыбкой. Мы начали встречаться, довольно быстро поженились, решили не откладывать рождение детей. Первые 1,5 года не получалось. Врач сказала, что у меня "агрессивная матка", мой организм воспринимает зародыш как инородное тело и стремится скорее от него избавиться. Тогда мы первый раз обсудили возможность усыновления или удочерения. Я была настроена оптимистично: без детей все равно не останемся, своего малыша мы найдем. И тут через полгода - чудо, я жду ребенка, причем срок уже больше 6 недель и полет нормальный. Муж не дышал на меня первый триместр, да и я сама старалась не делать ничего, что могло бы навредить малышу. Когда я была на 5-м месяце беременности, супругу предложили перевестись в московский офис - у их международной компании для сотрудников Москвы есть привилегии молодым родителям. Компания оплачивает ведение беременности, можно получить хорошую скидку на покупку жилья, бесплатно наблюдаться в одной из клиник. Да и зарплату предложили выше. Супруг все заботы о переезде взял на себя и потом еще мотался пару месяцев, пока продавали квартиру, машину и прочее имущество. Я только села в самолет, прилетела, приехала в новое арендованное жилье и потихоньку начала разбирать коробки.
Остаток срока прошел хорошо. Я родила дочь Соню. И когда я увидела ее первый раз, провела с ней первые дни, мое отношение к детям, у которых нет родителей, обострилось еще сильнее. Я была очень активной мамой - сидела на разных форумах, обменивалась опытом. Как-то раз наткнулась на рассказ девушки, которая стала приемной мамой для двух детей. Перешла по ссылке и увидела десятки семей, почти в каждой был приемный малыш. Все очень красивые, талантливые, умные. Меня это так потрясло, что я стала изучать юридическую сторону вопроса. Соне тогда исполнилось полтора года.
Потом начала разговаривать с мужем. Он не отказывал, но переживал, что Соня еще совсем маленькая, справлюсь ли я, справимся ли мы. Я продолжала сидеть на мамских форумах и рассматривать фотографии. Однажды увидела фото - мальчик, вот прям "по мне", глазки-пуговки, нос картошкой, славный такой. Ему тогда было 7 месяцев. На форуме сказали, что родителей скоро лишат родительских прав и его переведут в детдом. Сердце заныло. Рассказала Аделю, он многозначительно промолчал, задумался.
Неделю спустя мы сидели за ужином, была отвратительная московская зимняя погода, настроения не было вовсе. Мысли были только о моем мальчике-пуговке. И Адель меня спрашивает: "Ты все о том парне думаешь? Давай позвоним, узнаем, что нужно. Давай возьмем его". Я была так счастлива. У нас сохранилось гражданство, и было проще оформить все документы. Ребенок был в одном из детских домов Алматы.
Вооружившись законами обоих государств, постановлениями и одобрениями, мы приехали в Алматы и посетили несколько занятий для будущих приемных родителей. За две недели сбора документов мы ни разу не видели ребенка - общались только с психологом и социальным работником. Получили заключение и поехали забирать. Помню как сейчас: маленькое здание бывшего детсада, пахнет столовой и хлоркой. Заведующая принесла нашего мальчика - огромные глаза, нежная кожа, наш сынок. В коридоре мы встретили детей из старшей группы - они пытались схватить мужа за руку, спрашивая, не за ними ли он пришел. Тяжесть невыносимая. У меня все переворачивалось - хотелось забрать всех, обнять каждого. Сколько из них будут жить здесь всю жизнь?
Сына назвали Аленом. Смышленный парень. Не зря супруг назвал его так первый раз. Глаза умные, все знает, все понимает, напрасно не кричит. Соня по сто раз на день подбегала к нему и целовала везде, куда могла достать. Все не могла дождаться, когда с ним можно будет играть. Когда мы решились на третьего, Алену было 4 года, а Соне - 6 лет. Я уже начала работать, Ален пошел в детский сад, дочу готовили к поступлению в школу. В один из вечером я набрала ванну, чтобы искупать Алена. Соня стояла рядом и подавала ему игрушки. Много пены, веселье, дети смеются, все мокрые. И в этот момент я представила, что в этой ванной найдется место еще для одного малыша. Я боялась говорить о своем желании мужу. Все-таки страшно решиться к своим двоим взять еще одного. Меня пугали бытовые трудности, на Аделя бы легли финансовые. Я изводила себя целый месяц. Можно было бы, конечно, попробовать самим, но слишком высок был риск выкидыша. Мы стали ссориться, выяснять отношения, и в одну из ссор я все рассказала. И муж сказал: "Появление еще одного ребенка в семье - для меня вообще не проблема".
Я начала собирать общие документы, но просмотр фотографий мы откладывали до последнего. Решили определиться на месте в самом доме малютки. Снова прилетели в Алматы. Я пошла по местным инстанциям - они смотрят на меня и удивляются: мол, зачем вам это? Было страшно, в голове вертелся вопрос: "Что мы делаем?". Но я просто знала, что есть на свете ребенок, которому нужна семья, и эта семья - мы. В доме ребенка я не стала идти в общую комнату, смотрела строго по фотографиям. Но никакого "еканья" не было. Выбрала двух малышей: один - совсем малютка пятимесячный, второй - полуторагодовалый мальчик, уже со своими мыслями. Решили, что проведу с каждым по несколько часов и пойму. Это ужасно - выбирать ребенка. Знать, что одного заберешь ты, а другой останется. В итоге мы рискнули и взяли постарше - тот, которому 5 месяцев, вряд ли вспомнил бы мои руки или голос. Малыша по документам звали Коля, чужое инородное имя, которое ему совсем не подходило, учитывая, что Коля - смуглый казах.
Поездка была трудной. Коля все время боялся и плакал. Мы были ему совсем чужими, его везли куда-то, а он ничего не понимал. В самолете сидел тихо, когда принесли еду - долго молчал, а потом жадно набросился на овощи и пюре. Я не смогла сдержать слез. В метро постоянно плакал. Пришлось выйти на ближайшей станции и ехать на такси. Дети встретили его тепло. Соня помогла раздеть, Ален принес свои игрушки. Коля прерывался на 5 минут, а потом снова начинал кричать. Я показала ему дом, искупала, надела одежду, которая пахнет нами, чтобы привыкал. Уложила спать. Понемногу он начал адаптироваться. Утром до работы с ним гулял супруг, в обед и вечером - я с детьми. Первую неделю он плакал по любому поводу. Все же с Аленом нам было проще - запросов у него было меньше: поесть, попить, памперс поменять, живот погладить, погулять. Я раздражалась вместе с Колей, чувствовала себя бессильной, если не могла его успокоить. Дети на удивление отнеслись с большим терпением. Когда он плакал, они приносили ему игрушки или компот и уходили минут на 10, внимательно наблюдая издалека.
Прошло время. Коля теперь уже не Коля, а Арман. Смуглый, любопытный, вытянулся, раздобрел, хорошо говорит по слогам, избирателен в еде. Соня играет с ним в куклы, Ален в машины. Труднее всего было объяснить детям, что он такой же наш, как и они. Помню первый раз отругала Армашку, а Соня за него вступилась, обняла, начала успокаивать. Ален всем во дворе говорит, что это его братик, и в обиду не дает. Армашка прижимается к ноге старшего брата и следует за ним как хвост. А потом смелеет и ругается на соседских детей, если что не так.
Помню момент, когда меня пробило, когда поняла, что он мой. Я пыталась его одеть в один из приступов плача, он махал руками и ногами, истошно вопя. Я, обессилев, легла на кровати рядом с ним и спросила: "Что тебе нужно?". И сама начала плакать. Арман затих, подполз ко мне куда-то подмышку и лежал тихонечко, что-то ковыряя на майке. Ему просто нужна была мама: спокойная, уверенная, та, которая не бросит.
Сейчас в нашем доме трое детей. Со всеми легко договориться: они сами одеваются, прибирают вещи, игрушки, все понимают, обо всем рассказывают. Это особенное ощущение - воспитывать приемного ребенка. Эта любовь выросла во мне во многом благодаря моему супругу. Каждый ребенок - мой ребенок, часть меня, часть семьи, часть чего-то большего. Как будто от Вселенной откололся кусочек и прилетел именно в наш дом.